– Дейзи, пожалуйста. Если ты дома, то не бойся. Дай мне помочь тебе. Мы же подруги, помнишь? Ты выручила меня. Впустила в свою квартиру, хотя совсем не знала меня. Ты приютила меня, когда я уже потеряла всякую надежду. Ты первая, кто протянул мне руку помощи, и я снова поверила в доброту людей и их безвозмездное желание помочь. Дейзи, – тихо произношу я. Никакой реакции. Тяжело вздыхаю и ставлю пакет с её вещами рядом с дверью в её квартиру. Надеюсь, что она не съехала и заберёт свои вещи.

Внезапно ключ в дверном замке поворачивается, и я замираю. Моё сердце бьётся чаще. Я боюсь…

И не зря.

– Господи, – выдыхаю я, смотря на её лицо, покрытое тёмными синяками. Её губы разбиты и вспухли. Глаз один фиолетовый.

– Боже мой, Дейзи, – шепчу, с ужасом оглядывая её. На руках виднеются отпечатки пальцев, ставшие тоже синяками.

Она отходит, разрешая мне войти. Я закрываю за собой дверь и бросаю пакет с её вещами на диван. Её глаза мёртвые и угасшие.

– Иди ко мне. Иди. Ну же, – произношу, раскидывая в стороны руки для объятия, и Дейзи падает в них. Она горько плачет, цепляясь за мою джинсовую куртку. Я глажу её по грязным волосам, неряшливо собранным в хвост, а она плачет. Плачет с такой сильной болью. Мне удаётся посадить её на диван, но Дейзи не выпускает меня из своих рук. Она намертво вцепилась в меня, и я её прекрасно понимаю. Это было насилие со стороны мужчины. Страх и боль невозможно пережить быстро. Я была на её месте и знаю, как чувствуешь себя, когда тебя превратили в вещь, да ещё и избили.

– Ты написала на него заявление в полицию? – мрачно спрашиваю её.

– Это… на меня напали на улице. Избили и обокрали, – мямлит она, всхлипывая у меня на плече.

– Не ври. Когда на улице нападают на красивую женщину, то её точно насилуют. Мужчины не могут просто так забрать вещи и оставить жертву без воспоминаний об их силе. Мой отчим был таким же. Ему нравилось оставлять свои следы на моей коже. Он насиловал жестоко, до крови. Он требовал крик боли и поэтому бил. Это было не просто ограбление, Дейзи. Мне можешь рассказать правду, – надтреснуто произношу я.

– Нет… я спряталась, – шепчет она.

– Ты знаешь его?

– Да. Их было двое. Они отомстили мне за ошибку, но я её не совершала. Я пыталась быть хорошей и ничего плохого не сделала. А они… постоянно это делают. Я не могу сбежать. Я связана с ними. Не знаю, что мне делать. Не знаю. Я боюсь, что меня убьют, – она снова горько плачет.

Чёрт. Слэйн предупреждал об этом. Клиенты могут быть жестокими. Они думают, что если однажды заплатили, то теперь имеют право всегда обладать человеком. Для них слова «нет» не существует. Словами они его не понимают.

– Ты должна написать заявление в полиции и снять побои, Дейзи. Если они это делают не в первый раз, то придут снова. Ты поедешь ко мне домой и будешь жить со мной. Мы справимся. Они не тронут тебя. Я… попрошу своего крёстного, чтобы он помог, – решительно говорю.

– Нет. Нет, мне нельзя, – Дейзи мотает головой, отодвигаясь от меня. – Нельзя. Я подставлю тебя, а ты такая добрая ко мне. Ты не знаешь меня, а видишь меня хорошим человеком.

– Потому что ты хороший человек, Дейзи. Все мы рождаемся хорошими, но иногда выбираем плохое, чтобы выжить. Но у каждого из нас есть шанс всё изменить. Есть. Нужно только набраться храбрости и сделать это. И если у тебя её нет, то помогу я. Двое это уже не одна. Ты не одинока, – мягко отвечаю ей и ласково глажу по руке.

– Спасибо тебе, Рик, но я не могу. Мне нельзя. Я не должна была встречаться с тобой. Никому не говори о том, что ты меня видела, ладно? Никому, – просит она.