– Я люблю тебя. Всё будет хорошо. Я рядом с тобой, – успокаивающе вожу ладонью по его спине.

– Я не хочу этого, Энрика. Ты должна меня ненавидеть, – тихо говорит он.

– Я ненавижу, не волнуйся. Я тебя терпеть не могу. Ты меня бесишь. Ты такой тупой. Но, увы, моя ненависть к тебе такая же сильная, как и любовь. Одного без другого не бывает. Это эмоции страха потерять тебя. Наверное, я психопатка.

Слэйн тихо смеётся, и его плечи подрагивают.

– Мне нравятся психопатки. Никогда не знаешь, чего от них ожидать. С ними весело. Ты психопатка номер один в моей жизни, Энрика. – Он приподнимается, и я улыбаюсь, встречая его глубокий и весёлый взгляд.

Пробегаюсь пальцами по его лицу и приподнимаюсь, целуя его в губы.

– Думаешь, за нами уже послали полицию или врачей? – интересуюсь я.

– Вряд ли, но нам нужно уезжать отсюда, Энрика. Тебе следует держаться подальше от этого дома, от этой семьи, и от…

– Назовёшь своё имя, я тебя ударю. Я уже накопила силы для нового боя, – предупреждаю его.

Он улыбается, и, кажется, я так давно не видела его искренней улыбки. Всюду фальшь, ложь и ненависть. Страх, покушения и чувство вины. Но вот таким я уже очень давно не видела его.

– Предлагаю побороться позже. Ты сядешь в машину добровольно, Энрика. Я отвезу тебя домой, а потом можешь напасть на меня. Мне не нравится твоё платье. Я хочу разорвать его и не против сделать это в бою с тобой.

– Предложение хорошее, но что ещё дашь мне, чтобы я уехала добровольно? – спрашивая, вопросительно выгибаю бровь.

– Я не убью тебя сейчас.

– Вау, да ты даже немного напрягся, чтобы сделать мне такое предложение. У твоего злодея ничего не отвалилось от невероятной щедрости к своей жертве? Пару зубов? Или пальцы? – цокаю я, закатывая глаза.

Слэйн смеётся и ласкает своим взглядом моё лицо.

– Мой злодей в коме, – шепчет он.

– Тогда быстрее вставай и побежали, пока он не очнулся, – хихикаю я.

Он подскакивает на ноги и рывком поднимает меня. У меня немного кружится голова, пока Слэйн опускает вниз подол моего платья и взваливает меня на плечо. Он, правда, бежит вместе со мной на плече, вынуждая хохотать.

Вероятно, я и, правда, сошла с ума, потому что смеюсь, когда Слэйн надавливает на педаль газа, и машина вырывается вперёд. Гравий вылетает из под колёс. Я открываю окно, высовываюсь в него и кричу, раскидывая в стороны руки. Наверное, это сильный выброс адреналина или счастье, оттого что Слэйн рядом со мной. А, может быть, я рада тому, что он понял причины моего поступка и поверил в мои чувства к нему. И я хочу, чтобы именно они помогли ему выбраться из ада.

– Тебе включить музыку злодея? – интересуется Слэйн, когда я сажусь на сиденье и пристёгиваюсь.

– Не понимаю, почему именно эту композицию ты выбрал? Она же сексуальная, – цокаю я.

– Сексуальная? Тебя возбуждает Моцарт, Энрика? – удивляется он.

– Нет, именно эта композиция меня возбуждает. Она кажется такой сильной, мощной, опасной и очень соблазнительной. Я представляю секс под неё. Это нормально заниматься сексом под музыку злодея? Хотя, в принципе, если учесть, что прелюбодеяние грех, то секс – тоже грех. И музыка злодея идеально описывает падение души в лапы похоти. В общем, это музыка, под которую злодей предаётся прелюбодеянию со мной, – отвечаю, задумчиво кусая губу.

– Я ведь показал тебе её не для возбуждения, Энрика. Она должна внушать страх, – замечает Слэйн.

– Серьёзно? Как музыка может внушить страх? Это музыка.