– Господи, бесплатно? То есть еду для бедных? – ужасается Дейдра, словно в мире есть только богатые. Это меня злит. Эта женщина, вообще, меня жутко бесит.

– Вау, для вас это открытие, правда? Но да, я жила довольно бедно и работала сутками напролёт, чтобы прокормить себя и своего дедушку. Поэтому от бесплатной еды я никогда не отказывалась. Да и сейчас я работаю официанткой в ресторане, – яростно цежу в ответ этой высокомерной даме.

– Какой ужас, милая. Ты перенесла такую психологическую травму. Мне очень жаль, но теперь ты будешь есть всё, что захочешь. Негоже в твоём положении работать прислугой. Они созданы для служения таким, как мы. Какой позор, если кто то узнает о том, что ты подносишь еду. Когда ты переедешь к нам…

– Любимая, суп остывает, – перебивает её Фарелл.

Благодарно смотрю на него, и он умоляет меня взглядом потерпеть свою жену. Но как терпеть, если она открыто оскорбляет меня и людей, которые хотят заработать деньги?

Все, кроме меня и Слэйна, принимаются за суп. Становится тихо, и мне не по себе от этой обстановки. Я чувствую себя не в своей тарелке, особенно после высокомерной оценки моей работы. Стараюсь не смотреть на Слэйна, но вот Дейдра смотрит на него, и мне это совсем не нравится.

– Ты тоже отказываешься от супа? Ты не американец, Слэйн, – цокает она.

– Я уже ужинал, – отвечает спокойно он.

– Боже мой, никогда не понимала этой твоей привычки приходить сытым. Какой тогда был смысл приезжать к нам на ужин, если ты уже поел? – возмущается она.

– Провести время с вами.

– За ужином едят. И если ты не собираешься ужинать, то поезжай к своей семье, Слэйн.

Я шокировано приоткрываю рот от её требования. Как так можно? И ведь все молчат! Эта стерва выгоняет его лишь потому, что он не хочет есть. Он не может, чёрт возьми! Не может!

– То есть чтобы встретиться с семьёй, всегда нужен повод или ложка во рту? – подаю я голос.

– Энрика, дело в том, что Слэйн постоянно отказывается от еды, а это ведь деньги. Он тратит наше время и…

– Деньги, которые вы, в принципе, не считаете. Ну да, бедные деньги, как же так можно обращаться с ними, а то, что люди потом и кровью зарабатывают каждый евро, ерунда. И если человек не хочет есть дерьмо, он не обязан его есть, – фыркаю я.

– Энрика, прошу. – Фарелл накрывает мою руку своей.

– Ты не понимаешь, Энрика. Это семейные дела. Слэйн особенный мальчик.

– Если ты не заметила, я давно уже не мальчик. И лучше закрой рот. Займи его своим супом, тётя, – холодно говорит Слэйн.

Дейдра испепеляет его взглядом, а мне становится просто жаль его. Эта женщина невыносима.

– Я в своём доме. Приказывай в своём, Слэйн. В общем, Слэйн странный и его повадки тоже. Вот взять, к примеру, моего послушного сына…

– Который женился на шлюхе. Похвально, – всё же перебиваю её с желчью. Не могу я молчать.

Дейдра охает и прикрывает рот салфеткой. Слэйн поджимает губы, словно хочет расхохотаться при всех.

– Энрика, мы предпочитаем об этом не говорить, – произносит Киф.

– Прости, что упомянула о неприятной для вас теме. Но вот ты не считаешь странным, что за столом позволительно оскорблять свою семью? Меня учили иначе. Мои родители никогда не отказывали в хлебе и даже в компании другим людям. К сожалению, я не особо понимаю ваши элитные повадки, – язвительно отвечаю.

– Ничего, милая, когда я найму для тебя учителей, ты всё быстро поймёшь. Этикет в нашем мире – очень важная вещь, и когда ты обучишься, то…

– Если кому и нужно учиться вести себя, так это тебе. Заткни уже рот едой, – Слэйн немного повышает голос, и Дейдра под его взглядом съёживается.