Не обращая на нее внимания, я осмотрелась: каменный потолок, каменный пол, стальная дверь, толстый изумрудно-зеленый ковер и массивная дубовая мебель. Все это казалось до жути знакомым. Я оказалась в том же подземном бункере, просто в другой пещере. Шагнув к двери, я потрясла ее. Ничего не произошло. В голове взвился смерч из гнева, досады и страха. Мне захотелось завизжать, заплакать, что-нибудь разбить...

Пришлось усилием воли собраться с мыслями. Кровь утолила голод, глубокая рана на руке уже почти затянулась, кожу спаял вздутый красный шрам. Надо отсюда выбираться.

Я вытерла губы тыльной стороной кисти и вернулась к Ханне — та поднялась с пола и пересела на кровать.

— Послушай, давай обойдемся без послеобеденных любезностей. Может быть, ты мне объяснишь, что вы тут делаете?

— Тебе нужна помощь, а мне нравится помогать людям.

— Ну конечно, ты мне так помогла, что меня перехватила! — Я уперлась руками в бока. — Довожу до твоего сведения, что со мной этот номер не пройдет!

— Что ты, я тебя не перехватывала. — Она прижала ладошку к груди. — Почувствовала, что открывается кровная дверь, и предложила себя...

— Хватит, Ханна! — рявкнула я. — Я попробовала твою кровь только сейчас!

Улыбка стала хитрой.

— Пробовала-пробовала, самую капельку пробовала, но все равно считается. — Протянув руку, она провела пальцем по татуировке у меня на бедре. — Возможно, ты была не в этом теле, но это не более чем технические детали. Видимо, вы с ней так переплелись, что вас уже не разделить.

Я скрипнула зубами. Неужели жажда крови выпустила ее, Розу, мою альтер-вамп, из... в общем, оттуда, где она сидит, и открыла дверь Ханне? Может быть, в саду татуировка не подействовала, потому что Роза не была голодна? Все эти мелкие вопросы я загнала подальше в темный уголок сознания — отвечать было некогда.

Ладно, снявши голову, по волосам... гм, по крови не плачут.

— Еще раз. Что тебе нужно? — свирепо спросила я.

— Женевьева, я просто люблю помогать людям. И нахожу это делом весьма благодарным. — Она поднялась и плавным жестом обвела постель. На ней ничком лежал вампир — одна нога свисала с перины, как будто он в изнеможении рухнул на кровать как попало. — К примеру, я спасла эту бедную овечку. Его Госпожа одарила его Даром, а потом бросила погибать от голода. От этого он, бедняжечка, впал в неистовство.

— Ты должна стать примером самоотверженности и милосердия для всех нас.

— Вот именно. Рио хотела, чтобы первым обедом в качестве деликатеса стала для него ты, но я успела перебить ему аппетит. — Она завладела моей левой рукой и провела пальчиками по исчезающему на глазах шраму. Прикосновение ее было нежным, гипнотическим. — Я не сомневаюсь, что те четверо вампиров, которым Рио в результате тебя отдала, сполна тобой насладились, а заодно и справились с задачей вывести из твоего тела железо гораздо лучше, чем сумел бы один Дарий. — Она нагнулась поближе и лизнула припухший укус у меня на шее.

Внутри у меня все затрепетало от желания.

— Если бы не потеря крови, ты могла бы и не выжить, даже при такой необычной наследственности. — Она поцеловала меня в губы — еле-еле прикоснулась. — Моя помощь всегда бескорыстна, я ничего не прошу взамен, но неизменно обнаруживаю, что добрые дела вознаграждаются, причем подчас так занятно... — Она снова уселась на постель, обвила пальцами щиколотку Дария и улыбнулась. — Он и вправду оказался очень и очень хорош.

Я тряхнула головой, отгоняя легкий дурман, оставшийся после ее прикосновений. Выходит, она только что рассказала, как спасла мне жизнь? Лестно, но не слишком — просто ей что-то от меня понадобилось, и рано или поздно я выясню, что именно.