Кудряшка направила на меня кончик ручки, потом кивнула на дверь: мол, закругляйтесь и выметайтесь, да поживее!

— Так ты в курсе? — Тони там, кажется, подскакивала на месте. — А чего ему от тебя понадобилось?

— Ничего особенного, — нейтральным тоном ответила я.

Кудряшка демонстративно посмотрела на часы.

— Ну, Дженни, ну не томи, наверняка он неспроста тебя разыскивал! Ну хоть намекни! Я обязана знать!

— Завтра все расскажу, Тони. — Я смахнула с многострадальных черных брюк еще пылинку. — У меня тут дела поважнее, извини.

На этом я простилась, убрала телефон в сумку и вновь с удобством откинулась на спинку стула.

Кудряшка швырнула ручку так, что та со стуком покатилась по столу.

— Мне необходимо с вами переговорить, — процедила она.

Да что она на меня так взъелась? За какие такие прегрешения? Я смерила ее ледяным взглядом и сказала:

— Приступайте.

— Как жалко, что таких шлюх кровососы не дочиста высасывают! — прошипела констебль.

— Ну так нам же грубо помешали довести дело до конца, — безмятежно напомнила я. — Чтобы словить полный кайф, нужно действовать не спеша.

Она скривилась от неподдельного отвращения:

— Хью такой хороший, такой заботливый, ответственный, порядочный. — Она опрокинула стакан воды единым махом, будто там было спиртное. — Иногда он даже слишком добр, и всякая шваль этим нагло пользуется.

Ах вот оно что, наконец-то мы докопались до сути дела! Я улыбнулась, вернее, растянула губы в улыбке.

— Бывают же такие негодники, — ровным голосом сказала я.

— Вы, конечно, знаете, как и каким детям, он помогает. — Кудряшка яростно скомкала хрустнувший стаканчик и зашвырнула его в ближайшую мусорную корзинку.

В глаза мне вновь ударил розоватый отсвет магии, исходивший от браслета у нее на запястье, но его тотчас прикрыла манжета.

— Я о беспризорных, о брошенных, о неблагополучных детях, о сбежавших из дому. — Кудряшка отерла ладони о форменные брюки, прямо-таки лопавшиеся на ее телесах. — Он старается спасти их, отвадить от воровства, уберечь от наркотиков, вообще от криминала, делает все, чтобы они не попали в беду.

Я побарабанила по подлокотнику.

— Мне прекрасно, о, прекра-а-асно  известно, что вы одна из них и что Хью полагает, будто он вас спас. — На щеках Кудряшки загорелся нервный румянец. — Нет, Хью мне ничего не говорил, он скромняга, но я сделала вывод из того, как он о вас отзывается.

— И ради чего вы мне все это выложили, мэм?

Кудряшка нависла надо мной. Обширный бюст угрожающе распирал форменную рубашку.

— Я хорошо знаю цену вам подобным, даже если Хью по доброте душевной ничего не видит. Тоже мне, мелкая шлюшка, а считает, будто всего добьется магией!

Вблизи вид у Кудряшки был еще более непривлекательный, чем издали: косметика на лице толстой коркой, тушь на ресницах комочками.

— Я, может, и человек, но по матери я ведьма. И стоило вам ступить на порог вместе с кровососовым папашей, я сразу увидела, как вы опутали его магией, чисто паук муху!

Ведьма по матери. Выходит, отец ее был человеком, а не кем-то из волшебного народа. Я бы и посочувствовала, если бы не видела, к чему клонит эта дамочка.

Она погрозила мне пальцем:

— Это все Очарование! А это противозаконно, сами знаете! Так что держитесь подальше от Хью, — может, тогда я сделаю вам одолжение и кое о чем забуду.

— О чем же? — На меня нашел охотничий азарт. — Мне казалось, вы и так очень забывчивы, констебль, — например, забыли вовремя вернуться в камеру!

И я ловко ухватила ее за пухлый указательный палец и со всей силы отогнула его назад.

— Ах ты сволочь! — прошипела она и, обдав меня несвежим дыханием, попыталась вцепиться мне в лицо, но тщетно — я цапнула ее за кисть, резко заломила ей руку за спину и прижала спиной к столу.