Пройдя виноградники, Люк сел в тени олив и посмотрел на виллу. Там Келси спит в его постели. Его жена. Мать его будущего ребенка. Женщина, которая любит его всем сердцем.

Около часа Люк наблюдал, как тени скользят по траве. А потом опустил голову на грудь, и сон окутал его.

Только жажда заставила Люка проснуться. Он вернулся на виллу и сразу отправился в спальню. Но Келси там не было. Ее платье тоже исчезло. На другой стороне записки, которую он оставил для нее, она нацарапала пару слов:

«Ушла в деревню, посмотреть парад. Встретимся у пекарни? Очень хочется пирога и тебя. Люблю, Келси».

Она нарисовала внизу сердечко, что растрогало Люка. Он сложил записку и, засунув ее в карман, вышел из комнаты. Лучше пойти пешком, рассудил мужчина.

Но не успел он дойти до дороги, ведущей в деревню, как его догнал Марио, старый слуга. Он размахивал руками и тараторил на смеси итальянского и английского:

— Несчастный сличай, синьор! Ужасная трагедия!

— Трагедия? — Люк похолодел. — Где? С кем?

— В деревне, на параде. Бык вырвался из загона. Напугал людей. Есть раненые… Ох, синьор, синьор.

Келси. Она отправилась в деревню смотреть парад. Сердце словно остановилось.

— Где Келси? Карлотта?

— Карлотта дома, а вот молодая хозяйка…

— Я еду туда. Оставайся здесь на случай, если она появится. Свяжись со мной по мобильному, когда что-то узнаешь.

Люк бросился к стоянке и, вскочив в «мазерати», вырулил на дорогу.

С Келси все в порядке, твердил он себе, она не пострадала.

Он не переживет, если что-нибудь случится с ней или ребенком. Жизнь без нее утратит всякий смысл. Опустеет.

Любовь, чувство, которое было неведомо ему до сих пор, накрыло Люка с головой. Он любит Келси. Всем сердцем, всей душой.

Но что, если уже слишком поздно?

Какие жестокие слова!

А ведь он любил ее всегда. С того самого момента, как увидел на лестнице в той оранжевой футболке. И обманывал сам себя, пытаясь убежать от собственных чувств! Дурак! Идиот! Кретин!

Люк на бешеной скорости домчался до деревни, выскочил из машины и побежал на звук сирен «скорой помощи». Страх сковал его сердце.

Он пробирался среди раненых, сочувствуя им, но радуясь, что среди них нет Келси.

Он пробежал еще немного и увидел ее.

Ее платье было все в крови. Она стояла возле носилок, прижимая к себе маленького мальчика.

— Люк! — воскликнула Келси с облегчением. — Скажи малышу, что с его мамой все в порядке. У нее сломана рука и, кажется, вывихнута лодыжка. А я не знаю, как успокоить мальчика.

— У тебя платье в крови.

О чем он говорит?

— О… я, наверное, испачкалась, помогая другим. Я закончила курсы по оказанию первой помощи, когда братья были маленькими.

— Значит… ты не ранена?

— Нет, я в порядке. Скажи мальчику, что ему не нужно волноваться.

Опустившись на корточки, Люк заверил малыша, что доктор вылечит его маму.

— Как Марио и Карлотта? Я так переживаю за них.

— Они на вилле.

— Все случилось так быстро, Люк.

Келси с ужасом вспоминала, как лопнувший воздушный шарик напугал быка, как тот проломил загон и выскочил на улицу. Люк обнял жену, зарывшись лицом в ее волосы, и произнес:

— Я хочу кое-что сказать. Я… разобрался в себе. Черт, трудно это было. Знаешь, я ведь чуть не разбил свой «мазерати», так несся сюда. Боже, Келси я боялся, что с тобой что-нибудь случилось.

— Меня не было на той улице, где вырвался бык. Прости, что заставила тебя волноваться по пустякам, Люк.