Дверь позади него открылась, и он обернулся.

Физз Бьюмонт, бледная как полотно, стояла в дверях. Даже ее губы побелели. Она выглядит так, как будто вот-вот упадет в обморок, подумал Люк, и инстинктивно шагнул ей навстречу, вытянув руку.

Она отступила назад так поспешно, что споткнулась, и, чтобы не упасть, схватилась за дверной косяк. На мгновение в ее глазах промелькнуло призывное выражение, но спустя долю секунды жар угас, и она без всякого выражения сказала:

– Меня попросили пригласить вас пройти в зал заседаний. Будьте любезны следовать за мной. – Не дожидаясь его ответа, Физз повернулась и пошла вперед по изогнутой галерее, витиевато украшенной и по-театральному позолоченной. У нее была походка, которую обожают мужчины, – плавное движение ноги от бедра, исполненное непреднамеренной чувственности. Она двигалась с естественной грацией. На ней были высокие черные кожаные сапоги; скроенная по косой юбка из черной шерсти мягко облегала бедра, пушистый свитер оттенка спелого персика соблазнительно обрисовывал фигуру.

Люк абсолютно четко представлял, почему сегодня утром после встречи с Патриком Марчем он позвонил Эдварду Бьюмонту и предложил занять место Майкла Харриса в правлении Попечительского совета. Он знал, что они с радостью примут его. Столько лет они получали деньги из рук Майкла, а теперь надеются, что так же будут получать их из его рук. Конечно, они ошибаются, но он продемонстрирует Физз Бьюмонт, что способен взять инициативу, что он в состоянии захватить власть в ее маленьком мирке, и она ничего не сможет поделать.

Но это страстное томление, которое появилось в глубине его существа, когда он повернулся и увидел ее, было неожиданным. Горячая волна желания, нетерпеливое стремление обнять ее, поддержать, взять назад все жестокие слова, которые он сказал ей, – все это подрывало его уверенность в своей правоте. Ничего, он справится с этим. Она разожгла в нем огонь, она его и погасит. Если у нее нет сердца, которое можно разбить, найдутся другие способы.

Физз остановилась у входа в зал заседаний и посмотрела на него. Она выглядела такой одинокой и беззащитной, что решимость Люка на мгновение ослабла. Но он взял себя в руки и вошел следом за ней в зал. Члены совета встали, приветствуя его. Эдвард Бьюмонт вкратце представил каждого из них, произнес маленькую изящную приветственную речь и предложил выпить по рюмочке, чтобы ознаменовать событие.

– Заседание еще не окончено, – раздался голос Физз.

Все повернулись к ней. Она по-прежнему была бледна, темные круги под глазами выдавали недостаток сна. Люк с силой подавил желание подойти к ней и успокоить ее, пообещать, что все будет хорошо, что он добьется этого. Он тоже почти не спал в эту ночь.

Эдвард взглянул на повестку дня.

– Совершенно верно. У нас в повестке еще разное. Ты не даешь нам расслабиться, Физз. – Он оглядел присутствующих. – У кого-нибудь есть вопросы, сообщения? – спросил он, явно не ожидая никакого ответа. – Если нет, я думаю, мы можем…

У меня есть вопрос, который должен рассмотреть совет. Боюсь, что это нельзя отложить, – сказала Физз.

Она делает ошибку, подумал Люк. Все мысленно уже покинули заседание и находятся в предвкушении празднования. Вряд ли они будут рады тому, что их снова возвращают к делам. Он сел на место, которое показала ему Сюзи, и с интересом стал наблюдать за происходящим.

Эдвард Бьюмонт казался раздосадованным тем, что дочь нарушила его сценарий.

– Ну, что там у тебя, Физз? – недовольно спросил он.

– Ко мне обратился Джон Мур с вопросом о возможности размещения на пирсе киоска по продаже горячих сосисок или чего-нибудь в этом роде. Некоторые из членов совета знают, что несколько дней назад у нас случилось нашествие подростков, которые определенно обрадовались бы возможности выпить горячего кофе и съесть пару сосисок.