Пока наши друзья идут по длинному коридору в хозяйскую башню, скажем коротко, откуда он взялся, наш русский олигарх Ефим Блинчик. Ведь только вчера ещё учился в аспирантуре, готовился стать младшим научным сотрудником и получать сто восемьдесят рублей в месяц, и вдруг — олигарх! А тут мы заметим и вообще: откуда взялись русские олигархи, и уже через год мы имели их больше, чем любая страна мира, а года через два они уже стали миллиардерами. Говорят, их у нас сто человек. Другие насчитали больше. И больше всех их любил президент Ельцин. А его приемник по несколько раз в год повторяет: приватизацию пересматривать не будем. Иными словами, даёт им сигнал: спите спокойно, мы вас прикроем, защитим. Ну, а откуда они, эти олигархи? От приватизации, которую нам придумали недоучки из правительства Гайдара. По их предложению типографии стали выпускать талоны, их назвали ваучерами. И за них стали продавать заводы. К примеру, продадут за чемодан ваучеров Магнитку — вот вам и олигарх! А продадут завод заводов Уралмаш — ещё два олигарха. А если комбинат Норильскникель — тут уж пять или шесть олигархов, как блины испекут. Вот только до сих пор тайной остаётся: кто производством ваучеров руководил и кто из–под полы их раздавал. Если в эту тайну полезем, тут и Нострадамус бы не разобрался.

Но вот друзья наши вошли в пределы, где обитал русский олигарх — один из нашей сотни. Не той сотни, что извека в казачьем стане для защиты рубежей российских составлялась, и не той Чёрной сотни, в которую накануне революции в Петрограде великие патриоты в единый кулак сплотились и вознамерились Мать — Россию от большевичков–ленинцев защитить. Нет — эта сотня другая, это коллективный антихрист на землю русскую спустился. Его ещё в давние седые времена трубы небесные пророчили. И явился он внезапно — в день, когда солнце высоко в небо залетело, а над водами теплынь ласково курилась. В такой–то день дьявол–богоборец трубачей на землю послал и повелел им о конце света возвестить. Но не будем пугать читателя. Расскажем лучше, как он живёт, один из этих посланцев, и что же он такое, наш русский олигарх?

Шли они по коридору — длинному и пустынному; одинокие фонари, точно глаза зверей, выплывали из полумрака, освещали деревянный пол, серые стены, но затем оставались сзади, и коридор заполнял полумрак, который можно видеть днём на дне колодца. Не было людей, не слышно звуков, и только очередной фонарь высвечивался под потолком, и путники шли веселее.

Борис молчал, и так же молчал Кирилл, очевидно зная, что тут «слышат» и стены, и за дверями, которые время от времени появлялись то в правой, то в левой стене, была своя жизнь, и многочисленная охрана, служивые люди видели и слышали, как к их хозяину приближаются два молодых человека.

Но вот перед ними дверь, очень высокая, двухстворчатая — очевидно, дубовая или из какого другого могучего дерева, способного на века сохранять свою крепость. У двери, точно призрак, появляется человек. Подходят ближе: то негр, такой же огромный, как и тот, которого Борис угостил тремя дозами. Этот на Кирилла не взглянул, — конечно, знал его, а Бориса тронул рукой, задержал. Намётанным взглядом ощупал его с головы до пят.