Рядом кричала Власта. Яромира тяжелыми ударами свалили на пол, принялись ломать ребра, но он не терял сознания, все время слышал рыдания жены.

    Даже потом, когда биолога оставили в покое, когда он зажмурился, чтобы ничего не видеть, от криков Власты невозможно было спрятаться.

    -  Подонки! - с трудом прошептал Гашек, но его никто не услышал.

    Охранники продолжали рвать одежду на Власте, хохотали и выталкивали молодую женщину в центр круга. Кто-то крутил жертве руки, слушая ее стоны. Потом Яромир потерял сознание.

    Биолог очнулся незадолго до того, как рядом с ним на пол кинули тяжелый мешок. Хлопнула стальная дверь, и наступила жуткая тишина, Власта уже не кричала. Яромир с трудом приоткрыл глаза, медленно повернул голову в сторону. Посмотреть, что бросили рядом с ним.

    То был не мешок. На бетонный пол кинули голую Власту. Женщина лежала молча, безразлично уставившись в потолок.

    -  Власточка! - прошептал Яромир и попытался приподняться.

    Изуродованные руки не слушались его. Извиваясь, медленно Яромир подполз поближе. Было очень трудно двигаться, но он сумел дотянуться до холодного локтя жены.

    -  Власточка… - повторил биолог. - Прости меня. Пожалуйста.

    -  Не прикасайся, - попросила молодая женщина, все так же глядя в потолок. - Не прикасайся. Я вся, вся грязная…

    -  Ты моя единственная. Ты самая лучшая, - собрав последние силы, выдохнул Яромир и беззвучно заплакал.

    Он сумел подползти к жене совсем близко, положил ладонь на ее руку. Власта вцепилась пальцами, крепко, словно это могло что-то изменить. Или вычеркнуть из жизни. Они лежали на бетонном полу и не чувствовали холода.

    -  Не будет у нас детей, Яр, - вдруг прошептала женщина, повернув голову к мужу.

    -  И не надо, - помедлив, отозвался биолог. - Не надо, никого нам не надо, Власточка! Мы с тобой вместе до самого конца.

    -  До самого конца, - как эхо повторила женщина. Лязгнула стальная дверь. Послышались тяжелые шаги.

    -  Ух, какой станок! - восхитился кто-то. - Берем!

    Ослабевшую руку биолога отбросили в сторону, отпустив Гашеку напоследок несколько чувствительных пинков.

    -  Бери за ноги! - распорядился один из вошедших.

    -  Твари! - отчетливо произнесла Власта Гашек.

    -  О-о-о! - загоготал охранник. - Еще и говорит! Недотрахали, видать. Ну ничего, сейчас исправим.

    -  Отпустите мою жену!.. - Яромир попробовал вцепиться в ступню человека, одетого в форму, но получил удар сапогом по лицу.

    -  Лежи, труп! - огрызнулся парень. - Вернем тебе телку! Попользуемся чуток, а потом обратно притащим.

    -  Твари! - вновь повторила Власта. Парень только хмыкнул.

    -  Посмотрим, как ты запоешь… - пообещал он. - Ну что, понесли?

    Отморозки исчезли за дверями, утащив с собой Власту. Створка лязгнула, оставив Яромира Гашека наедине со своими мыслями. Он ненавидел «Белинду», ненавидел ее президента, ученых и охранников. Ненавидел так, что, казалось, слепая ярость должна была прожечь стены. Но ничего не менялось. Он лежал на бетонном полу, а его жена снова под пьяный хохот билась в руках зверей в форме.

    Небеса не слышали молодого биолога.

    Поль Фоссен вспомнил о Екатерине Мноян лишь после того, как Радия Трищенко и Дженнифер Рол, упакованных в контейнеры, благополучно транспортировали через таможню и доставили на борт грузового космолета «Сантана».