Но радиостанция осталась у научного корпуса, равно как и все записи, которые сделала система прослушивания, установленная офицером «тройки». Надежда была только на сигнальные ракеты. В карманах Павла их было две, одна из которых - сине-красная - означала «забрать», а вторая - бело-зеленая - «провал миссии». Мареш стремился оторваться от преследовавших его боевиков хотя бы на полчаса. Тогда он запустил бы сине-красную ракету и сумел бы дождаться помощи своих.

    Офицер понимал, что получасового запаса не накопилось. Преследователи шли по пятам, продираясь через лес вслед за Павлом. Они вынуждены были ориентироваться на показания сканеров теплового поля, так как «сеточка», наброшенная на голову подполковника, по-прежнему исправно гасила излучения мозга. Мареш отлично знал, что ориентироваться по детекторам тепла значительно труднее, чем по пси-меткам. В лесу было слишком много посторонних помех - нагревающиеся стволы деревьев, мелкие и крупные животные, да и переотражения сигналов тоже не вносили ясности в картину. Именно потому он до сих пор шел впереди «охотников», по времени обгоняя их на десять-пятнадцать минут.

    Пульсирующая боль в плече доставляла массу неудобств. Она отвлекала от главной задачи, вынуждала попусту тратить силы. Офицер еще ночью израсходовал две капсулы нейтрализатора, но облегчение было недолгим. Раздробленные кости плеча требовали внимания, необходимо было остановиться, потратить драгоценные минуты, чтобы сделать бандаж, качественную перевязку. А запас времени таял. Павел знал, что ночью он двигался быстрее, чем теперь.

    Споткнувшись в очередной раз, офицер не удержался на ногах. Земля толкнула его в больное плечо, и Павел вскрикнул от боли. С трудом перекатившись на бок, он вытащил последнюю ампулу нейтрализатора, всадил укол в бедро. Поднялся на ноги, хватаясь здоровой рукой за побеги молодых деревьев. Стволы пружинили, и Мареш, качавшийся из стороны в сторону, чувствовал, что земля наклоняется под ним то в одну, то в другую сторону.

    Боль чуть утихла. Глянув на детектор пси-поля и убедившись, что противник настигает его, подполковник медленно двинулся с места.

    -  Вперед! - приказал он себе, давясь и захлебываясь морозным воздухом. - Вперед! Бежать!

    Качаясь из стороны в сторону, звеновец двигался по тихому лесу. Лучи звезды, поднимавшейся все выше и выше, теперь светили ему в спину.

    «Отличная мишень, - подумал Мареш и закашлялся. - Что делать? Достанут… Не уйти. Вызывать своих? Не успеют. Меня убьют раньше, чем расскажу, что видел у блока Z».

    Автомат Павел бросил еще ночью. У него не было сил тащить «машинку» весом в несколько килограммов. «Так что, провал?»

    Подполковник бежал скорее по инерции, понимая, что уйти от преследователей не сможет. Он проиграл. Павел спотыкался, все сильнее раскачиваясь на ходу. Воспаленные глаза не различали кочек под ногами, и офицер не сразу понял, в какой момент он выскочил из леса на ровное поле.

    Земля опрокинулась, и Павел упал на спину, хрипло дыша.

    -  Встать! - прошептал он. - Я приказываю: встать!

    Он поднялся, из упрямства, хотя сделать это было очень трудно: под рукой не оказалось деревьев - на их изогнутые стволы звеновцу было бы легче опереться. И только когда Мареш несколько раз схватил ладонями воздух и наконец открыл глаза, он догадался, что леса вокруг нет.