— Наверное, нет, — не слишком уверенно ответила иир'ова. — Этот амулет должен сгустить слизь в медузе… ну, тогда она утратит способность двигаться, наверное.

— Может, лучше просто заморозить ее посохом? — предложил свой вариант брат Лэльдо, уже окончательно убедившийся, что местные растения заклинаниям Бенет не подвластны. Просто потому, что они наполовину состояли из животных клеток. Полурастения, полузвери.

— Чтобы воздействовать посохом, тебе придется подойти к монстру почти вплотную, — возразила иир'ова.

— А ты не можешь знать, на что он способен. Я лично подозреваю, что бахрома под куполом — это стрекала. Я ощущаю в них какое-то жгучее вещество. Наверняка ядовитое.

— Хорошо, только давай поскорее, — уступил эливенер. — А то как бы эта куча слизи птенцов не придавила.

— Не придавит, — серьезно передал уроборос. — Присмотрись повнимательней, он уже новые ноги отращивает.

Лэса, сняв с шеи кожаный шнурок с висевшими на нем тремя ярко-синими крупными бусинами, начала что-то едва слышно начитывать, прижав бусины к губам. А эливенер тем временем последовал совету уробороса и внимательно всмотрелся в синеватую слизистую тушу монстра, на щупальца которого по-прежнему с криком напрыгивали трое птенцов. И в самом деле… рядом с покалеченными птервусами ногами уже подрастали новые, немного тоньше прежних, но такие же гибкие и жилистые с виду. А потом брат Лэльдо заметил еще кое-что. Монстр стал ниже ростом.

Эливенер сосредоточился, настраивая свою новую, недавно проснувшуюся способность видеть насквозь чужие тела. И через несколько секунд понял, что медуза строит новые конечности из материала туловища. А это значило…

Это значило, что достаточно обрубить твари все ноги — и с ней будет покончено. Она израсходует самое себя на новые щупальца.

Но для того, чтобы начать орудовать маленьким ятаганом, необходимо было подойти к твари вплотную. И подставить себя под удар ядовитой бахромы.

Брат Лэльдо оглянулся на кошку. Она уже закончила начитывать заклинание и, схватив амулет за шнурок, раскручивала бусины над головой, готовясь метнуть их в медузу.

В следующую секунду большие синие бусины, коротко просвистев во влажном воздухе банановой рощи, звучно шмякнулись в слизистую плоть монстра, прямо над вялой складкой, прикрывающей мутные глаза.

Глава 2

Не успела еще Лэса опустить руку, как вокруг бусин, словно бы прилипших к полупрозрачной туше, слизистая поверхность начала твердеть, наливаясь стеклянным блеском. Монстр взвыл тоненьким голосом, визгливо, пронзительно… и детки-птервусы тут же шарахнулись от него и со всех ног помчались к людям. Эливенер облегченно вздохнул, полагая, что с медузой покончено… однако он ошибся. То ли что-то не сработало в заклинании, то ли возникло какое-то несоответствие между амулетом и плотью чудища, — но через несколько секунд действие бусин прекратилось. И медуза, сверкая остекленевшей верхушкой купола, бросилась на чужаков, забредших в ее владения.

И одновременно двое путешественников уловили мощные волны поддерживающей энергии, донесшиеся откуда-то издали. Волны влились в пострадавшую медузу, придавая ей новые силы. Похоже, родичи монстра спешили на помощь… Отряду оставалось только одно: отступать.

Эливенер метнулся к завесе вьющихся банановых усов, взмахнул крошечным ятаганом, смахнул загораживавшие дорогу плети… и вдруг остановился и замер, пораженный новой мыслью.

— А почему медуза не тронула ящеров? — громко спросил он, ни к кому в особенности не обращаясь.

Лэса и уроборос, уже выскочившие за пределы очерченного плетями круга, тоже остановились и уставились на птенцов, с воплями скакавших рядом с ними.