– Ну да, ну да, – сказал незнакомец, посмотрев на график. – Право, не стоит беспокойства! Это от тепла каюта расширяется, а от холода сжимается, вот и всё, элементарная физика… Просто обычно пассажиры не настолько наблюдательны, чтобы это заметить, да и микрометр с собой не возят.

– У меня рулетка, – буркнул комиссар, отбирая свою собственность.

– Тогда я восхищен точностью ваших измерений, – чуть поклонился тот и удалился.

– Вот видишь, на «Колоссале» тебе точно ничто не угрожает, – хмыкнул Руперт.

– Это не повод терять бдительность! – парировал Розен. – А что это был за хмырь?

– Наверно, тот самый конструктор, – предположил следователь. – Чувствуешь, как дымом от костра пропах? Наверно, пришел с грузовой палубы переодеться.

– А-а, – сказал комиссар и явно успокоился. Конструктору в таких вещах можно было доверять. – Ну, пошли, что стоишь!..

…Дэвиду было немного жарко, но он терпел, потому что теперь тетушки Конг и Вонг одаривали его уже немного более благосклонными взглядами. А всего-то – хорошая память, внимание к деталям, заимствование опыта доктора Немертвых и толстый шарф, намотанный вокруг талии!

«Смекалка – это сила!» – довольно подумал стажер и украдкой отставил в сторону очередную тарелку…

Туда без обратно или Экстремальная романтика

Потом он отправился в ванную и взглянул на себя в зеркало. Взгляд у стажера был загнанный, а полы пиджака неаккуратно оттопыривались: видимо, он неудачно намотал шарф. Пришлось расстегиваться и перематываться заново.

Дэвид изнывал от жары, но вынужден был с каждым днем навьючивать на себя все больше и больше одежды: тетушки не дремали. То и дело стажер ловил на себе их откровенно плотоядные взгляды, а щелканье спиц и мелькание крючка уже снилось ему по ночам.

Выхода не было. Он хотел было попросить защиты у доктора, но тот был занят какими-то таинственными делами, Дэвида довольно невежливо выставил вон и порекомендовал самому справляться со своими амурными делами, а не впутывать в них весь «Колоссаль». Идти к офицеру суда не было смысла: ввиду сугубой черствости нрава Пол Топорны вряд ли бы проникся трагедией стажера. Оперативники? Ну что они могли поделать против тетушек! Правда, Ян научил Дэвида избегать ловушек и посоветовал постоянно находиться на людях, а Берт преподал ему пару уроков. Учеником Дубовны оказался способным, и теперь мог, пожалуй, выбраться из запертого помещения, воспользовавшись куском проволоки (который он отныне всегда носил при себе) или каким-нибудь подручным предметом.

Несколько ночей Дэвид провел, съежившись под клетчатым пледом на диване в гостиной у своего патрона, но это было крайне неудобно. Во-первых, диван оказался не рассчитан на рост кого-то вроде Дубовны, во-вторых, предполагалось, что на нем станут сидеть, а не лежать, и конфигурация сиденья была соответствующей. В итоге всю ночь стажер вертелся без сна, прислушиваясь негромкому похрапыванию следователя и подозрительным звукам, доносившимся из коридора, а поутру вставал совершенно разбитым. Ну и, наконец, сам Бессмертных возмутился и выставил юношу из своей каюты почти с теми же словами, что и доктор: умел, мол, нажить неприятности на амурном фронте, так умей и справиться с ними!

И вот теперь Дэвид не знал, куда податься. Оставаться в каюте один он боялся: тетушки легко выманивали его наружу, а попадаться к ним в руки не стоило, это он уже усвоил. Что же делать?..

Пока что молодой человек решил пойти на палубу и там, среди множества людей, хорошенько вздремнуть в шезлонге. Ночью спать не придется, в этом он был уверен!

Высунувшись наружу, он сторожко глянул в одну сторону, в другую.