– Учитывая размеры «Колоссаля»… неделя, – решил следователь.

– А учитывая способности тетушек – дня три, не больше, – флегматично ответил доктор.

Комиссар молча поднял три пальца, поддерживая его ставку…

…Дэвид же блаженствовал. Поначалу беарийцы приняли его с некоторой настороженностью, но быстро приняли в свой круг. В самом прямом смысле слова: стажер быстро обучился беарийским народным танцам – у него было врожденное чувство ритма, а более ничего и не требовалось, разве что топать погромче и в такт.

Ночевал он в одном из шатров, где нашлось свободное местечко, и, право, могучий храп гвардейцев, усиленный многократным эхом грузовой палубы, нисколько ему не мешал!

Днем можно было бесконечно наблюдать за порхающим с легкостью бабочки и выписывающим мертвые петли броневиком – беарийцы неустанно оттачивали мастерство, и незапоминающийся человек конструкторской наружности, тоже прижившийся в их лагере, охотно им помогал. Время от времени начинались какие-то работы, стучали молотки, визжали напильники – это гвардейцы, следуя указаниям конструктора, тщательно дорабатывали свое транспортное средство.

Дэвид позабыл даже о своих журналах: при беарийцах было как-то неловко разглядывать картинки, тем более, он оставил всю подборку в своей каюте, куда не вернулся бы ни за какие коврижки. Ну а кроме того, нашлось занятие поинтереснее: вечерами, рассевшись вокруг костра, на котором бурлил котел с походной похлебкой, гвардейцы рассказывали юноше о своей родине…

– Нынче лето, – говорил Вит-Тяй, поглаживая бороду, – так что Его императорское величество с семейством переехали в летний плот-дворец.

– Плот? – удивлялся Дэвид.

– Плот, – подтверждал поручик. – Это национальная традиция такая. Реки у нас широкие, бурные, на лодке по ним не больно-то пройдешь, а вот на тяжелом плоту – в самый раз. Опять же, лес сплавлять удобно… Вот поэтому императорский летний плот-дворец по озеру плавает, а зимний – тот по льду рассекает, на специальных полозьях.

– А как же он… э-э-э… передвигается? Под парусом? – припомнил Дэвид рассказы гида.

– Зачем парус? – удивился Вит-Тяй. – На то есть специальная императорская команда плотогонщиц! Шестом владеют – сказка!

– Не понял… – честно сказал стажер.

– Чего ж тут непонятного? Мужчина у нас от века – охотник, добытчик, воин! А женщины – те за домом смотрят… ну и, ясное дело, плоты гоняют, у воинов руки оружием заняты. В общем, – добавил поручик, – справная беарийка в одиночку шестибревенный плот может по любой стремнине провести. А бывали такие, что и больше могли… Но на плот-дворец, ясно, команда нужна, уж больно он внушительный. Туда самых лучших набирают… смотреть – одно удовольствие!

– Еще здорово, когда соревноваться в пожаротушении начинают, – добавил фельдфебель Над-дай.

– А это как? – поразился Дэвид.

– Ну… – почесал тот в затылке. – У нас леса-то в основном хвойные, так что дом из таких бревен если полыхнет, то горит быстро и жарко, вплотную не сунешься. Вот и придумали в древности, как издалека пожары заливать!

– И…

– Берет, значит, девушка ведро, – пояснил Над-дай, – с водой, ясное дело, размахивается посильнее – и в огонь его.

– Э-э-э… – сказал Дэвид.

– Теперь-то это уже вроде спорта стало, – добавил фельдфебель. – Как соберутся девицы, как начнут соревноваться, кто дальше полное ведро закинет, да чтоб точно в цель, и чтоб ни капли воды по дороге не пролилось!.