– Порядок.

Анисим Максимович сидел, прижавшись к стене спиной, ею плечи вздрагивали, а взгляд был безумным.

По лицу катились крупные слезы. Он уже не реагировал на происходящее в квартире, не думал о собственной жизни.

– Ты что, еще не кончил его?

– Сейчас, сейчас… Черт подери, лезвие заклинило, не выскакивает.

Наверное, что-то с пружиной, мать его… Заржавела? Или мусор набился?

– На, возьми, – мужчина в шарфе бросил свой нож напарнику.

Тот нажал кнопку. Лезвие мгновенно выскочило, на острие засиял ослепительный блик.

– Ну что ты тянешь кота за хвост! Делаешь все, как беременный таракан!

Быстрее кончай старого хрыча, и сваливаем отсюда!

– Ребята, ребята, не надо! – внезапно возвращаясь к реальности и понимая, что сейчас произойдет, взмолился Анисим Максимович.

Он даже попытался прикрыться руками, но это было бесполезно. Мужчина отвел его руку в сторону, сильно ударил ногой Анисима Максимовича в солнечное сплетение. Тот охнул, захрипел. И в это время нож по самую рукоятку вошел в грудь с левой стороны. Несколько секунд убийца держал нож в теле жертвы. Затем вытащил и для верности еще несколько раз, резко взмахнув рукой, вонзил оружие в уже мертвого Анисима Максимовича Малашкова. В глазах убийцы сверкали искорки радости – мол, как лихо я с ним расправился.

– Ну вот – теперь порядок.

– Лезвие, лезвие, придурок, оботри!

Убийца, увидев кровь на лезвии, скривился, блеск в глазах потух, подрагивающими от страха руками он вытер лезвие о шарф, упавший с вешалки, и только после этого отдал нож хозяину. Тот быстро спрятал его в глубокий карман.

– Послушай, что там за дверью.

– Не знаю… – Так посмотри, уходить пора.

– А брать ничего не будем?

– Спятил, мы что обещали?

– А кто узнает?

– Дурак ты, дураком и помрешь. Посмотри, что за дверью, и – вперед.

Напарник, который, судя по всему, был младше и менее опытным в подобных расправах, почти на цыпочках подошел к двери и приник к ней ухом. Затем махнул рукой:

– Пошли!

– Уверен?

– Бля буду… Они выбрались на площадку. В подъезде царила гулкая тишина. Входная дверь в квартиру Малашковых за ними защелкнулась.

– Ну, вот и порядок, – пробормотал тот, что был в мохеровом шарфе, пряча в него нижнюю часть лица. – Пошли.

– Черт, а я и не прихватил чем прикрыться.

– Кому твоя морда нужна?

– Спокойнее было бы.

– А ты не дрожи, нет уже их, нет.

Когда убийцы спустились на площадку третьего этажа, за дверью веселой и розовощекой Анны Павловны заскулила болонка. А когда они выходили из подъезда, болонка уже не скулила, а жалобно выла. Хозяйка, как ни пыталась, не могла ее успокоить.

– Чуть не обделался, – шепотом признался тот из убийц, что был помоложе.

– Окошко открой.

Боковое стекло быстро опустилось.

– Ну, что скажете, чем порадуете?

– Порядочек, порядочек, – ответил тот, что постарше, поглаживая обтянутую кожей баранку руками в тонких перчатках.

– Что значит, порядочек? – уточнил невысокий небритый мужчина.