18

Я застываю, тупо рассматриваю старую подёртую дверь и боюсь толкнуть её, чтобы зайти в комнату. Там Влада. И нам предстоит тяжёлый разговор. Как подобрать правильные слова и не причинить боль человеку, который тебе дорог? Наверное, такое просто невозможно. Я – предательница, и ничто уже этого не изменит.

Отрываю дверь трясущейся рукой. В комнате темно. Соседки ночуют у своих парней, так что нам с Владой никто не помешает. Да только подруга, кажется, спит. Я достаю телефон, включаю фонарик и подсвечиваю себе дорогу до кровати. Сажусь на неё, морщусь, когда раздаётся тихий скрип. В общаге ужасная мебель, всё на ладан дышит, но других вариантов нет: или спи на развалюхе, или покупай свою кровать.

Со стороны кажется, что Влада спит. Она лежит на боку, укрывшись одеялом, телефон выключен, наушников тоже я не замечаю. Надо бы порадоваться, что разборок удалось избежать, но на душе муторно. В области сердце давит и ноет, интуиция подсказывает, что не может быть всё так просто. Влада оставила нас с Тимуром, вернулась в общагу и спокойно заснула? Да ну, бред какой то. Либо она совсем безэмоциональный человек, либо хорошо притворяется.

На свой страх и риск я тихо говорю:

– Влад, нам нужно кое что обсудить.

– Нам нечего обсуждать, – сразу же отвечает она.

– Я хочу объяснить… Ты могла неправильно всё понять, – бормочу невнятный бред и сама на себя злюсь. Ну сколько можно быть размазнёй?

– Неправильно? – она резко садится, сбрасывает с себя одеяло и включает настольную лампу.

Её лицо бледное и будто осунувшееся, глаза подозрительно блестят, волосы растрёпаны. Я вижу следы от туши на щеках, видимо, она не до конца смыла косметику. Влада смотрит на меня обвиняюще и произносит то, отчего моё сердце ухает в пропасть.

– Я думала, мы подруги…

– Но мы и есть подруги! Я совершила ошибку, но больше этого не повторится! Мне было страшно сказать тебе о Тимуре и о нашем общении. Боялась, ты не поймёшь. Расстроишься, пошлёшь меня не небо за звёздочкой, не знаю. Боже, – я за голову хватаюсь, голос дрожит и рвётся натянутой струной. Мне тяжело выносить осуждающий взгляд Влады, но она права, она во всём права. – Я знала, что ты тяжело переживаешь расставание с Тимуром, поэтому всё прекратила. Заблокировала его номер. И готова была забыть о нём навсегда. Я говорю правду, Влад.

– Да не в Тимуре же дело, блин!

Я на секунду дар речи теряю.

– А в чём тогда?

Она качает головой, резко встаёт и начинает ходить по комнате.

– В нашей дружбе. Неужели ты ничего не понимаешь? Да срать мне на этого Тимура и на наше с ним прошлое! Я бы поддержала тебя, если бы ты сразу всё мне рассказала. А так получается, что меня дурой выставили два самых близких человека в моей жизни.

– Я этого не хотела…

– Но сделала! Сколько дней ты мне врала? Или недель? Может, даже месяцев? – недобро усмехается она.

– Я хотела, чтобы Тимур стал моим другом. О чём то большем даже не думала…

– Смешно, – качает головой Влада. – Ты настолько неопытна, что не можешь влюблённость от дружбы отличить? А как же Генрих? Или про него ты тоже врала?

– Нет! Я действительно верила, что влюблена в него. Но после встречи с Тимуром чувства куда то исчезли.

– Ясно, – Влада тяжело вздыхает, садится на кровать и закрывает ладонями лицо. Я хочу подойти к ней, обнять, но понимаю, что сейчас это будет неуместно.

– Поверь, я не хотела тебя обманывать, но так получилось.

– Детские отмазки, – раздражённо отвечает Влада. – Настоящие друзья никогда не врут, ничего не скрывают и не общаются с твоим бывшим за твоей спиной! Я тебе доверяла, Ань, а ты мне нож в спину…

– Прости, – выдавливаю из себя.