– Я к мастеру Джармену Крейгу, – сказал я, приняв самый гордый и спесивый вид. – Мастер Крейг назначил мне встречу в своем доме.

– Молодой господин еще не прибыл, – слуга встал в стойку американских морпехов: ноги широко расставлены, руки заложены за спину. – Могу я узнать ваше имя?

– Марика из Лоэле, – отрекомендовался я. – И что же мне теперь делать?

– Ах, милочка, вот и вы, наконец-то!

Высокая, сухопарая и прямая как громоотвод дама средних лет вышла из-за виртуозно подстриженных кустов жимолости и олеандра и, шурша по дорожке длинным шлейфом великолепного платья из золотисто-табачного шелка, направилась прямо ко мне. Слуги немедленно приняли Г-образные позы и расступились в стороны, давая даме дорогу.

– Ах, как я ждала вас! – Дама подошла ко мне, протянула в призывном жесте руки в кружевных перчатках. – Что же вы сидите в седле? Идите, я вас обниму!

Озадаченный такой радушностью я спешился, дал себя обнять, расцеловать и обсыпать пудрой, которая покрывала лицо дамы слоем толщиной с гренландские ледники.

– Как я мечтала вас увидеть! – сказала дама, выпуская меня из объятий. – Этот маленький поросенок обещал мне, что вы обязательно приедете ко мне на именины, но , по правде сказать, не верила, что такое чудо случится! Вы так прелестны! Право слово, я думала, Джармен, как всегда, слегка преувеличил, когда говорил о вашей красоте, но теперь вижу, что он был, напротив, недостаточно красноречив.

– Как всегда? – хмыкнула Марика.

– Сударыня, – сказал я, несколько подавленный таким выбросом эмоций, – вы, надо думать, госпожа Гризельда?

– Она самая, дорогая. Хозяйка этого поместья и мама Джармена.

– О! – сказал я. – Простите, я забыла поздравить вас. С днем рождения и, как говорят у нас в Авернуа, желаю вам всегда оставаться восемнадцатилетней. Вот только прошу у вас прощения, я не догадалась привезти вам подарок.

– Ах, милая, ваш приезд – самый лучший подарок, которого я могла пожелать! – Гризельда подхватила меня под руку, в то время как слуги, выйдя из ступора, взялись за поводья Арии и повели мою лошадку на конюшню. – Как вам наш скромный дом?

– Великолепно, – совершенно искренне сказал я. – Джармен не говорил мне, что вы так богаты.

– Богаты? Вы шутите, золотце! Разве это богатство? Все эти угодья дают нам в совокупности не более ста тысяч дукатов дохода в год, что едва-едва покрывает мои расходы на дом и прислугу. В наших краях есть куда более состоятельные семьи. Но я рада, что вам у нас нравится. – Тут почтенная леди остановилась, всплеснула руками и снова полезла ко мне обниматься. – Боже мой, наконец-то я дожила до этого дня!

– До какого?

– Увидела невесту Джармена. Он ведь всегда был несносен, почти не делился со мной насчет своих сердечных дел. А тут приехал и не умолкал на секунду. Рассказывал взахлеб, как случайно встретил вас после долгой разлуки – дорогая моя, вы не представляете, как тяжело мой мальчик переживал ваш нелепый разлад!, – и как вы с ним совершили очень романтическое путешествие в какую-то Далканду.

– О-очень романтическое! – сказал я с самым серьезным видом.

– Милая, как я вам завидую! – Гризельда всхлипнула и промокнула расшитым платочком сухие, густо подведенные глаза. – Вы так молоды, так свежи, так эротичны, так прекрасны! Ваша жизнь напоминает волшебный сон, полный любви и новизны впечатлений. Как бы я хотела вернуться в то время, когда мне самой было двадцать лет… вам ведь, кажется, двадцать?

– Двдацать два, – подсказала Марика, и я тут же повторил это уточнение Гризельде.