Хотя воины и предвкушали пир в Эльфийском Утесе, ни один из них не посмел возразить, увидев лицо короля, и вскоре большая часть черных боевых кораблей ушла на юг.

— Тем больше нам останется, — смеясь, сказал Грум и, заметив что Вальгард печален, добавил, обращаясь к нему: — Сдается мне, что ты поступишь правильно, если сегодня как следует напьешься.

— Так я и сделаю, — ответил берсерк, — а потом отправлюсь сражаться, как только отдохнет войско.

Вожди троллей собрали женщин захваченного замка, каждый выбрал себе ту, которая ему больше пришлась по душе, а остальных они выдали войску на потеху. Грум обнял Лиа своей единственной рукой.

— Ты была достаточно мудра, — ухмыльнулся он, — чтобы покориться, и за это я сохраню твое первенство. Ты останешься дамой ярла.

Она покорно последовала за ним, но проходя мимо Вальгарда, исподтишка улыбнулась подменышу, Берсерк невольно проводил ее взглядом. Никогда прежде он не встречал таких женщин; да, с ней он смог бы позабыть о чернокудрой ведьме, которая часто тревожила его сны.

Несколько дней тролли предавались обжорству и пьянству, а потом Вальгард повел свою дружину на штурм другого замка, который еще держался. В нем укрылись те эльфы, которым удалось бежать. Хотя он и был невелик, но окружен высокими и толстыми стенами, с которых на троллей так и сыпались стрелы его защитников.

Вальгард дождался дня. На его исходе он, незамеченный усталыми, к тому же ослепленными светом, эльфами, прокрался под прикрытием скал к самым стенам. Мощным броском он закинул за зубец стены крюк с привязанной к нему веревкой. По веревке Вальгард вскарабкался на стену и затрубил в рог.

Часовые бросились на него. Но они были бессильны против его железного оружия. Другие тролли устремились вслед за ним по веревке. Пока одни из них дрались на стенах, другие спускали лестницы. Скоро их сил хватило на то, чтобы прорубить себе путь к воротам и распахнуть их для всего отряда.

Замок был захвачен, а оборонявшие его эльфы подверглись поголовному истреблению. Вальгард, разграбив и разорив окрестности замка, вернулся с огромной добычей.

Грум, который начал завидовать славе Вальгарда, угрюмо приветствовал его:

— Ты бы мог остаться с тем гарнизоном, который разместил в крепости, — сказал он. — Здесь маловато места для нас обоих.

— Я тоже так думаю, — буркнул Вальгард, смерив ярла холодным взглядом.

Однако Груму ничего другого не оставалось, как устроить пир в честь победителя и посадить его на почетное место справа от себя. Эльфийские женщины прислуживали троллям, и Лиа подносила Вальгарду крепкое вино рог за рогом.

Она провозгласила тост:

— За нашего героя, величайшего воина среди людей и Волшебного народа!

Ее серебристое тело просвечивало сквозь тонкий шелк, и от этого голова Вальгарда кружилась сильней, чем от выпитого вина.

— Ты могла бы наградить меня получше, — закричал Вальгард и усадил Лиа к себе на колени. Он принялся неистово ее целовать, и она отвечала ему с неменьшей страстью.

Грум, который до этого молча осушал рог за рогом, вскочил и заорал в гневе:

— На место, бесстыжая шлюха! — И затем, обращаясь, к Вальгарду, проворчал: — Оставь в покое мою женщину. У тебя есть твои собственные.

— Но я хочу эту, — ответил Вальгард, — и дам тебе за нее хоть трех других.