— И это я думал, что во время Ритуала здесь была толкучка? — проворчал Каин, выглядывая в окно. — Да тогда здесь было пустынно и безлюдно, по сравнению с тем, что тут творится сегодня!

До Церемонии Возвышения оставалось два дня, однако священный город, географический центр Империи и её колыбель, был уже переполнен. Гостиницы? Об этом слове, наверное, можно было забыть через час или два после известия о будущей Церемонии. Простолюдины наживали себе состояния, сдавая дома Высокородным и Среднеродным, а сами уезжали на эти дни к родственникам, от греха подальше.

Перед отъездом Каин, никого не спрашивая, чтобы не вызывать никаких подозрений, вызнал о предстоящем событии всё, что только можно. Итак — Пантеон выбирал своего Избранного. Носителя его воли на грешной земле, так сказать, связного между небесами и Империей.

Должность эта была, разумеется, пожизненной, и само собой, что Избранный Пантеона был самой влиятельной фигурой в стране — даже сам Император не пошёл бы с ним на конфликт. О каком конфликте может идти речь, если за Избранным стоят живые и совсем не мифические Боги?

Впрочем, рвения Крысы он всё равно не понимал. За всё то время, что существует Империя, лишь трижды Избранным становился не Высокородный, и даже в этих трёх случаях у Избранного была цветная аура. Иными словами — у самого Каина был один шанс из сотни, а у Крысы и вовсе ноль.

— Там будет один из Пантеона! — упивался Крыса предвкушением в дороге. — Они всегда спускаются! Может быть, даже двое!

Восхищение предстоящей встречей затмило ему все прочие эмоции. Ему было всё равно, с кем распинаться о Пантеоне и Церемонии: с Каином, Саулом или Крестом…

— Может, и будет, — кивнул Каин. — Но погляди вокруг. Мы ещё не доехали, а уже увидели больше народу, чем живёт в Синаре. Ты не пробьёшься к Богам. Не будут же они вечно стоять там! Придут, объявят Избранного и уйдут обратно в свои небесные хоромы.

После всего, что сообщил ему Архивариус, особого пиетета к Богам из Пантеона он не испытывал. По всему выходило, что Боги — просто очень-очень раскачанные Высокородные. А Высокородные не были его кумирами или примерами для подражания — они были людьми, и как и среди всех людей, среди них были плохие и хорошие, умные и глупые, честные и лживые…

— Я пробьюсь к ним, даже если придётся лезть в драку! — отрезал Крыса, злобно сверкнув глазами. — Я — герой, ясно? Меня не посмеют не пустить! Не сейчас, когда я на пике своей славы!

Серьёзно? Он сам настолько поверил в своей героизм?

— Мы все тут помним, какой ты герой, — хмыкнул Каин. — Помнишь? На публике ты можешь быть кем угодно, но наедине не забывай о том, что было на самом деле.

— А… — Крыса распахнул рот, но удержался от ругательств. Вместо этого он возразил, — Но там-то мы будем на публике! И значит, я смогу пробиться к нему! Ты знаешь, что одна совместная фотография с членом Пантеона стоит дороже трёхэтажного роскошного особняка?

— Так ты на этом делать деньги собираешься? — удивился Каин. — Я думал, она нужна тебе самому, а не для того, чтобы продать её кому-то.

— Разумеется, не собираюсь! — Крыса сверкнул глазами. — Если я заполучу фото с Богом… И ещё с автографом…

Да уж. Каин покачал головой. Когда Боги из древних легенд и полузабытых образов превращаются в реальность, они становятся чем-то средним между рок-звёздами и супергероями. И реакция толпы на их появление на публике — соответствующая.

— Для начала нам нужно заполучить наши апартаменты, — определился он.