Сэм махнул:

— Ты благополучно довел до дома.

— Сделано, — сказал он, бросив большой палец в воздух. — Спокойной ночи, — прошептал он мне на ухо. — Если мне повезет, я увижу тебя завтра.

— Тебе повезет, — ответила я.

— Да, мэм, — он наклонился для поцелуя совсем уж интимного для Сэма и Джулианны, которые стали свидетелями, а затем пошел под дождь. Он забрался в грузовик, опустил ручник, а затем исчез за углом. Дом Гейтсов был очень близко, поэтому я слышала, как заглох мотор, после того, как он припарковался в гараже. Сэм вошел в дом, и Джулианна отодвинулась в сторону, протягивая свою руку. Мы вошли вместе внутрь по коридору, и она последовала за мной наверх, в мою спальню. Я вздохнула в тот момент, когда вошла в свою комнату.

— Как прошло? — она стояла в дверях, и ее голова прислонилась к косяку, также, как я у Джины.

—Хорошо. Уэстон назвал это прощением.

— Это то, как вы называете это? — спросила она.

Был надрыв в ее голосе. Она боялась, боялась, что потеряет меня снова. Но Джулианна не станет отговаривать меня любым способом держаться подальше от Джины. Она никогда бы не попросила меня разорвать отношения, даже если она думала, что, сохраняя отношения со своей бывшей матерью, может как-то навредить. Не потому, что Джулианна не стала бы вступаться за меня, но ведь с самого начала она дала понять, что поддержит меня любым лучший способом, который она знала. Я любила ее по большей части за это. Она не поехала, ожидая, меня у матери. Ее любовь ко мне была тихой и сдержанной, но целой — такой же, которой я любила ее.

— Да, — ответила я. Плечи Джулианны расслабились, и она улыбнулась. С ее материнской интуицией, она могла бы сказать намного больше. — Ладно, милая. Спи спокойно.

— Доброй ночи.

Я подождала, пока она закроет дверь, прежде чем сорвать с себя одежду и войти в чистую ванную комнату с блестящим краном, который не течет. Душевая ручка повернулась легко, и я шагнула под горячую струю, расслабилась — так как комната наполнилась паром. Я не могла изменить года, проведенные в одиночестве, но они уже не имели значения. Я была окружена любовью. Она последовала за мной, беспокоилась обо мне, и ждала меня, и я хотела бы сохранить это до конца своей жизни. После того как я помылась, побрила ноги и нанесла лосьон, я расчесала мокрые волосы и надела рубашку. Простыни пахли кондиционером для белья — утонченным мягким ароматом, который был уникальным для Сэма и Джулианны. Мой телефон засветился, и я спрятала его в руку, когда моя голова расслаблено, лежала на подушке.

Я улыбнулась и написала в ответ.

Я положила телефон на тумбочку и посмотрела вверх, на пятнистый потолок, глубоко вздохнув. Я была все еще не в силах поверить, как моя жизнь полностью изменилась.

На следующее утро я отправилась в школу, чувствуя себя так, словно часть меня, что была сломана, теперь снова на месте. Мое сердце и разум простили Джину, и она знала, что я простила ее.

Каждое окончание сделало это намного легче, а особенно прийти к этому с Уэстоном. Он прибыл раньше, чем я, но он ждал меня в своем грузовике. Я припарковала свою машину напротив водительского сидения «Шевроле», и я попыталась подавить улыбку, поскольку видела, как он с нетерпением хотел выскочить мне навстречу. Когда я закрыла дверь, он обнял меня и в одном поцелуе показал всей школе, как сильно меня любит.

— Доброе утро, тихая пчелка.

— Тихая...пчелка?

— Я писал тебе раз пять.

— Я была за рулем.

— Тебе понадобилось полчаса, добраться до школы?

— Нет.

Он задумался на минуту, глаза его опустились на цемент. Тонкая кожа была фиолетовой.

— Ты выглядишь уставшим, — сказала я.