— У меня нет близнецов, мистер Уивер, а упомянутые вами видения стали причиной занятий окклюменцией. У меня есть к вам вопрос, возможно ли разорвать эту связь и не окажусь ли я скажем так, с другой стороны её?

— Хм, не родственник. — задумался ритуалист, — не дух, вполне человек. Первый раз такое вижу. А насчет разорвать связь — безусловно, можно, и «где–то там» не окажетесь. Энергообмен между вами идет, причем скорее в пользу той стороны. Отделять?

— Да, — решил я.

Нахер Ярика, систему и его гипотетического создателя. Гарик — буду приглядывать для своего блага, а система и её всунутый создатель — сугубо и трегубо нахер.

— Сделано, мистер Пауэлл, — прервал мои размышления Уивер. — Что ж, вы совершенно чистый и практически здоровый молодой человек. Последствия же вашей рождественской травмы пройдут года через два, при условии занятий ментальными практиками в энергонасыщенных местах. Контракт соблюден, мистер Пауэлл, давайте прощаться.

Ну и попрощался я с дедом отморозом. А идя домой, прикинул, что в целом все складывается удачно, да и эмоциональное решение ампутировать себя от системы мне на благо.

А дома Оливия угостила меня собственноручно приготовленным ужином и очень качественно и старательно решенным вопросом с многочисленными деталями. Так что засыпал я вполне довольный и совершеннолетний, да.

Примечание к части

Уф, написал. Все–таки я молодец, а отдельными местами красавчик. Да, страдающие болью афедрона нечитатели тегов — я вам пониже накалякаю программу партии, да.

довольный но со сбитым графиком старина Киберъ Рассвет

9. Нет покоя рукам

Утром помимо всякого–разного пообщался с Оливией насчет ею прочитанного и, с некоторым шоком осознал, что девочка, мягко говоря, неважно читает, чуть ли не по складам, хоть и про себя. Ну, в общем–то, то, что читает, и то хорошо, решил коварный я и зачитал, громко и с выражением, пару глав из наиболее интересного романа отцовской коллекции. Ну а заинтересовав, впихнул книжку самой девушке. Обида на мордашке порадовала черное сердце, а интерес в глазах — коварный разум добродетельного меня.

Тем временем прибыл пернатый гонец от сиятельного, с оговоренным образцом и склянкой–артефактом, аж на три галлона. Ну, будем считать, что намек слишком тонок: недолив мне не позволит совершить договор, а с переливом сиятельный не по адресу.

Уведомил Флору, что помимо мяса, ей нужно брать у фермеров парную кровь, пару–тройку галлонов в месяц и поставлять мне, а не делать кровяную колбасу. Последнее напоминание было данью памяти о ситуации, когда полная самых благих намерений домовушка сотворила из жира гром–птицы копченый шпик.

Кстати, эта пернатая животина, хоть и была здоровой и далеко не редкой, стоила немало и ловилась чуть ли не хуже нунду, потому как нунду прекрасно приманивалась на вкусных и питательных маглов и магов, вопрос поимки был лишь в количестве поимщиков (или обеда, при их недостаточном количестве). А вот гром–птица мало того что гадостно обладала чувством магии, охватывающим сферу радиусом в полкилометра, так еще и оборудовалась неплохо работающим, хоть и кратковременным, пророческим даром.

Ну, в общем, для тиражирования отец наскреб ошметков с утвари. И шпик копченый был вкусный, факт. Но традиция четко предупреждать Флору что еда, а что не еда, впиталась на уровне рефлексов.

И спустился я в подвал, к нашему родовому грибу. Вообще, этот биообъект был безусловно и однозначно завязан на магию своими проявлениями. Явное одноклеточное формировало слой из себя по всей площади помещения (в нашем случае это был ящик типа шкафа, пребывающий в подвале), но не пересекая дверь. Помимо этого, явно несвойственного одноклеточным вежливого поведения, в центре заросшего помещения формировалась чаша–приемник, в которую помещался ингредиент–образец.