Тайг жил обычной ночной жизнью. Шорохи, писк, крики ночных птиц, уханье филина… Вдалеке затявкала лисица; над головой раздался мягкий шум и посвист больших крыльев. Даниэль проводил взглядом силуэт снявшейся с дерева и полетевшей вдоль реки крупной птицы. Затем он воткнул факел в землю, зажег его и принялся копать мягкую землю. Правильное выбрал место — почва здесь легкая, без корней; скоро управимся. Серебряный сидел за кругом света, наблюдал за хозяином, держа на весу одетую в шину лапу. Его глаза то и дело ярко отсвечивали зеленым, а седая шкура в белесом сумраке не успевшей загустеть ночи казалась белой. Сат Аш поначалу настороженно прядал ушами, озирался, затем отошел к прибрежному кустарнику и начал обкусывать молодые ветки. Даниэль углубился в работу: коли старый лорс ужинает, можно быть уверенным: врагов поблизости нет.

Совсем стемнело, и только красноватые отсветы пламени дрожали на сухой, поросшей мхом и редкими былинками земле. В вырытой яме лежала густая тень, и оттого могила Ау Таха казалась глубокой, как колодец. Даниэль опустил лорсенка в яму и принялся сноровисто засыпать.

Сильвер вдруг вскочил и, припрыгивая на трех лапах, повернулся к лесу. Старый лорс прекратил жевать. Даниэль отложил лопату и потянул из ножен меч. Клинок вышел бесшумно, блеснув в свете пламени. Пастух отступил в темноту, напряженно вглядываясь и вслушиваясь. Ровный гул москитов, печальные вскрики совы-сплюшки, громкий плеск на реке — какой-то зверь бросился в воду и поплыл…

«Сат Аш, — мысленно позвал пастух. — Сат Аш, поди сюда. Ко мне!»

— Сат Аш, — окликнул он вполголоса, так как старый лорс не шелохнулся. Даниэль с трудом различал черную массу его тела на фоне кустарника.

Глухо заворчал Сильвер.

— Сат Аш, ко мне! — повелительно сказал Даниэль. Упрямец опять не послушался.

Ясно ощущая близкую опасность, пастух метнулся через поляну, одним махом взлетел в седло. У лорса был напряжен каждый мускул, каждая клеточка его громадного тела впитывала запахи и звуки. Даниэль тронул поводья.

— Пошел! Вперед!

Серый Ветер двинулся на середину поляны. Кто бы ни подкрадывался из дебрей Тайга, ему придется пересечь открытое пространство, и внезапное нападение из зарослей не удастся.

Рычание Сильвера стало громче. Хромой пес попятился, скаля клыки.

— Сильвер, молчать! — приказал пастух, и пес умолк. Обострившийся слух уловил шелест листьев в лорсином загоне, хруст тонких веточек под копытами. Где-то с заполошным криком сорвалась с ветки птица. И вдруг — холодок пробежал у Даниэля в груди — издалека донесся еле слышный стон. Щемящий крик-плач, который он уже слышал сегодня. Кто-то попал в беду и звал на помощь. Некто слабый, беззащитный, напуганный до смерти умолял о спасении.

Сильвер зашелся яростным лаем. Казалось, стоявший кругом темный Тайг испуганно вздрогнул и залаял в ответ — над площадкой загуляло эхо. Сат Аш мотнул головой, ударил копытом о землю. Даниэль крепче стиснул рукоять меча. Жаль, что у него нет пороховых гранат; в поселке — он знал это — имеется приличный запас. Если к утру он останется в живых, непременно выпросит пяток гранат у Стражей Границы…

Лорсы в загоне подняли рев. Если бы сюда забрела стая диких зверей, они уже улепетывали бы во весь дух. Однако Даниэлю, видимо, придется иметь дело с существами разумными, которых галдеж не испугает. Он быстро просчитал свои возможности.