|
Дело было в октябре, ночи стояли прохладные. Когда она залезла обратно в постель, то была окоченевшей, как банка консервированного лосося. – Жаль, горчицы не оказалось… – Первый класс! Завернувшись в одеяло и уплетая сэндвичи, мы смотрели с ней по телевизору старый фильм, «Мост на реке Квай» . В самом конце, когда мост взорвали, она издала стон. – Зачем же они его строили, старались? – и она ткнула пальцем в Алека Гиннесса, остолбеневшего в своем недоумении. – Это был для них вопрос чести. – Хм, – с набитым ртом она на некоторое время задумалась о человеческой чести. Так было всегда – что там делалось у нее в голове, я даже вообразить не мог. – Слушай, а ты меня любишь? – Конечно. – И жениться хочешь? – Что, прямо сейчас? – Когда-нибудь… Попозже. – Хочу, конечно. – Ты мне такого не говорил, пока я сама не спросила. – Ну, забыл сказать… – А детей ты сколько хочешь? – Троих. – Мальчиков или девочек? – Двух девочек и мальчика. Она проглотила кофе с остатками сэндвича и внимательно всмотрелась в мое лицо. – Врун! Так она сказала. Хотя это было и не совсем верно. Покривил душой я только в одном. 35 Зайдя в маленький ресторан недалеко от порта и слегка перекусив, мы заказали «Блади Мери» и бурбон. – Хочешь узнать правду? – спросила она. – А вот в прошлом году я анатомировал корову, – сказал я. – И что? – Вскрыл ей живот. В желудке оказался ком травы. Я сложил эту траву в полиэтиленовый пакет, принес домой и вывалил на стол. И потом, всякий раз, когда случалась неприятность, смотрел на этот травяной ком и думал: «И зачем это, интересно, корова снова и снова пережевывает вот эту жалкую, противную массу?» Она усмехнулась, поджала губы и посмотрела на меня. – Поняла. Ничего не буду говорить. Я кивнул. – Только одну вещь хочу спросить. Можно? – Давай. – Почему люди умирают? – Потому что идет эволюция. У отдельных особей нет энергии, которая ей нужна, поэтому она осуществляется через смену поколений. Хотя это не более, чем одна из теорий. – Она что, и сейчас идет, эта эволюция? – Понемножку. – А почему она идет? – Тут тоже много разных мнений. С определенностью можно утверждать лишь одно: эволюционирует сам Космос. Имеет ли здесь место какая-то направленность или стремление к чему-то – вопрос отдельный. Космос эволюционирует, а мы – не более, чем часть этого процесса. Я отставил виски, закурил и добавил: – А откуда для этого берется энергия, никто не знает. – Никто? – Никто. Она разглядывала белую скатерть, гоняя кончиком пальца лед в стакане. – А вот я умру, пройдет сто лет – и никто про меня не вспомнит. – Скорее всего, – сказал я. * * * Выйдя из ресторана, мы окунулись в удивительно ясные сумерки и побрели вдоль тихих портовых складов. Она шла рядом со мной, я мог различить запах ее волос. Ветер, перебиравший листья ив, мягко напоминал о кончающемся лете. Пройдя немного, она взяла мою руку в свою – в ту, на которой было пять пальцев. – Когда тебе обратно в Токио? – На той неделе. Экзамен… Молчание. – Зимой я приеду снова. На рождество. У меня день рождения 24 декабря. Она кивнула, будто думая о чем-то своем. Потом спросила: – Ты Козерог? – Да. А ты? – Я тоже. 10 января. – Знак почему-то не самый благоприятный. |
