— Похоже, вас заботит моя безопасность, — с нарочитой беспечностью сказала Мадлен.

 — Вы правы, — кивнул Гюрзэн и принял серьезный вид. — Итак, позвольте мне взять с собой последние ваши записи и эскизы.

 — Зачем?

 — Для того чтобы поискать известные мне иероглифы, разумеется, — ответил монах. — На это уйдет какое-то время, но к заходу солнца, мне думается, я уже сумею вам кое-что сообщить.

 — Хорошо, — сказала Мадлен, решаясь, и достала блокнот. — Я вырву страницы, не потеряйте их. — Она аккуратно подписала каждый вручаемый копту листок. — Вы знаете, где я живу? Встретимся у меня на закате. Кстати, вы сможете там и поужинать, правда, с прислугой. Если позволит ваш сан.

 — А вы, как и Сен-Жермен, предпочитаете трапезничать в одиночестве? — осмелился поинтересоваться Гюрзэн.

 — Что-то в этом роде, — кивнула Мадлен. — Я хочу знать, имя какого фараона занесено в картуш, и… если можно, определите имена упомянутых здесь богов. Я не слишком многого требую?

 — Пока не могу сказать. — Эрай Гюрзэн принялся сличать иероглифы копии с оригинальными изображениями. — А вы хороший каллиграф, мадам, — похвалил он, прежде чем скрыться за колоннадой.

 — Спасибо, — рассеянно пробормотала Мадлен, прикидывая, не заглянуть ли внутрь помещения. Песок от входа наверняка уже отгребли, а время шло, и терять его не хотелось. Она почти срисовала все иероглифы, окружавшие дверной проем изнутри, когда свет померк и раздался начальственный голос.

 — Что новенького? — поинтересовался Ален Бондиле.

 Мадлен внутренне чертыхнулась.

 — Ничего из того, что поддавалось бы прямой расшифровке. Разгадка придет позже.

 — Вы очень уверены в себе, мадам Монталье, — произнес Бондиле, придвигаясь к ней ближе и практически превращая собеседницу в пленницу: теперь она не могла шевельнуться, чтобы его не задеть. — Тут появился какой-то тип в капюшоне, заявляющий, будто он ваш помощник.

 — Вы имеете в виду монаха? Он копт, — пояснила Мадлен, призывая на помощь все свое внутреннее спокойствие. За ее спиной землекопы побросали лопаты и кто-то послал ругательство в адрес дурня, перекрывшего вход.

 — Копт? — спросил Бондиле, чуть качнувшись вперед. — Где вы его разыскали?

 — Вообще-то, разыскал меня он, — сказала Мадлен. — Мой знакомый, о котором я вам говорила, тот, что прожил в Египте довольно долгое время, порекомендовал ему сделать это. — Она извернулась и отступила на шаг. — Я решила, что помощь довольно образованного и грамотного местного жителя будет вовсе не лишней.

 — Хорошо, но его услуги вы должны оплачивать сами, — заявил Бондиле, пытаясь завладеть рукой собеседницы. — Эти лишь справедливо. Раз вам помогают, то и расходы, соответственно, ваши.

 — Разумеется, — сказала она.

 — Отлично. — Его пальцы скользнули вниз — к ее кисти. — Вы очень красивы, мадам.

 — А вы очень любезны, но я уверена, что ваша жена гораздо привлекательнее меня, — парировала Мадлен и слегка передвинулась, надеясь, что профессор даст ей пройти. Однако надежды ее были тщетны.

 — Но жена моя далеко.