|
— Да, но ты туго шнуруешь, — сказала Мадлен. — А в здешнем климате это просто невыносимо. — Она огляделась. — Где платье?
— Разве вы не хотите выбрать? — спросила Ласка, огорошенная вопросом.
— Хочу, но не знаю, что вернулось из стирки, что нет. Розовое муслиновое успели отгладить?
— К сожалению, нет, мадам.
— А голубое кисейное, с гофрированными манжетками? — Это платье не очень ей нравилось, но для утреннего приема могло и сойти.
— Оно в гардеробной, — оживилась служанка. — Очень удачный выбор, мадам.
— Да, — кисло кивнула Мадлен. — Неси же.
Ласка убежала за платьем, и тут послышался стук.
— Это ты, Реннет?
— Мадам, — произнес за дверью слуга, — к вам посетитель.
— Доктор Фальке? Я видела как он подъехал. — Она жестом велела вернувшейся горничной поторопиться. — Пожалуйста, проследи, чтобы ему подали угощение, и скажи, что я сейчас выйду. — Последние слова прозвучали глухо из-под накинутой на голову кисеи.
— Слушаюсь, мадам, — раздалось из-за двери. — Мне сходить за монахом?
— Постучись к нему, скажи, что приехал доктор Фальке, и узнай, не желает ли он поговорить с ним, — велела Мадлен, одергивая платье и разглаживая широкий пояс. — Ласка, где лазуритовые серьги?
— Перед вами, мадам, — ответила Ласка, продолжая застегивать пуговки на спине. Перейдя к поясным лентам и сооружая из них пышный бант, она словно бы невзначай спросила: — Это тот самый доктор, что живет по соседству?
— Да. Мы познакомились с месяц назад на странном приеме, что устраивал месье Омат. Я удивлена его визитом. — Приятно удивлена, могла бы добавить она, но не сделала этого даже в мыслях. Надев серьги, Мадлен прикоснулась к шее. — Сюда ничего, пожалуй, не нужно.
— Можно бы, — осторожно высказалась служанка, заканчивая возню с застежками.
— Но не обязательно, — решила Мадлен. — Сойдет и так. — Она помедлила. — Я не растрепалась?
— Немного, — кивнула Ласка. — Через секунду поправлю.
— Тогда не медли, — велела Мадлен, шаря по полу глазами. — Где мои черные замшевые ботинки?
— Здесь, — тут же откликнулась Ласка, открывая ближайший шкаф. — Вы волнуетесь, как дебютантка перед своим первым балом.
— Чепуха, — сказала Мадлен, не желая признать, что это почти правда.
Опустившись на колени, чтобы зашнуровать хозяйке ботинки, Ласка с невинным видом спросила:
— Этот мужчина вам интересен, мадам?
— Постольку поскольку, — отмахнулась Мадлен, но никого этим не обманула.
— Он красив?
— Недурен, как мне кажется. — Только сейчас ей припомнились ею взгляд и улыбка, резко обозначавшая лучики вокруг глаз и ямочки на щеках. — Спросила бы лучше, порядочный ли он человек?
— А он такой? — расширила глаза девушка.
— Не знаю, — призналась Мадлен. — Мы виделись только раз. Разговаривали совсем недолго… о музыке, о Россини.
— Так вы помните разговор? — продолжала подтрунивать горничная.
— Больше никто о том не проронил ни слова. Естественно, я запомнила, — резко парировала Мадлен. Горничная вздернула носик и занялась ее локонами. — Не обращай на меня внимания, Ласка. |
