- Неправда, - беззаботно отозвался Глюк и так же беззаботно глотнул капучино.

Как и Бруклин, Глюк – истинное дитя любви двух наций. Темная, медного оттенка кожа досталась ему от отца-индейца, а зеленые глаза – от матери-ирландки. И в качестве компромисса между двумя происхождениями он мог похвастать самым классным на свете именем. Кейси Нийол Синий-Паук. Благодаря такой ядреной этносмеси он обладал безусловной, невероятно загадочной привлекательностью. Как будто этого мало, он осветлил кончики черных как смоль волос, чтобы придать своему виду дикости и непредсказуемости. А это всегда было для нас прекрасным поводом от души посмеяться. В Глюке столько же дикости и непредсказуемости, как в морковке. Впрочем, он страдает неестественным страхом перед черепахами, а это уже как минимум любопытно.

- Тебя просто пугает мое мужественное телосложение.

Брук фыркнула:

- И это говорит мальчишка, которому едва хватает роста, чтобы попасть на американские горки без записки с разрешением от родителей.

- Зато меня туда берут, коротышка, - злорадно ухмыльнулся Глюк.

- Ах так? Зато меня не номинировали на выгодную должность рождественского эльфа!

- Ребята, - вмешалась я и подняла руки в знак перемирия, - бесполезно подкалывать друг друга по поводу роста. Мы все карлики. Толку от подколок не будет.

- Тоже верно, - разочарованно вздохнула Бруклин.

- Ничего подобного. Я на семь с половиной (и даже половина, прошу заметить, важна) сантиметров выше вас обеих. – Глюк показал нам семь пальцев. – Поверить не могу, что добровольно появляюсь с вами на людях.

- Глюк, - угрожающе процедила Бруклин, - еще раз со мной заговоришь – и я тебе врежу.

Ни капельки не впечатлившись угрозой, он покосился на нее, а потом повернулся ко мне:

- Бабушка разобралась с компом?

- Нет. Придется тебе как-нибудь заехать и посмотреть, что к чему.

- Лады, - улыбнулся от нетерпения Глюк. – Что на ужин?

Так и знала, что этим все закончится. Брук уже сама себя пригласила под предлогом, что ей нужно загрузить на сайт домашку, а интернет дома отрубили. Теперь явится и Глюк, починит бабушкин компьютер за каких-нибудь десять минут, и в итоге весь вечер я проведу в компании двух своих лучших друзей.

И так каждый год. Неделю до и неделю после годовщины исчезновения моих родителей друзья стремятся быть рядом со мной каждую секунду. Присматривают, заботятся, стараются предугадать все мои желания. Честное слово, они у меня потрясающие. Понятия не имею, что, по их мнению, я могу натворить, если оставить меня одну. Суицидальными наклонностями я никогда не отличалась. Но у меня самые лучшие на свете друзья, о каких только можно мечтать. В это время года воздух как будто сгущается и становится тоскливым и тяжелым. Поэтому компания друзей действительно приходится очень кстати. А еще… кому не нравится, когда с ним носятся как с писаной торбой? Само собой, я стараюсь выжать из этого все до последней капли.

Ответить Глюку я не успела – звякнул колокольчик, оповещая о появлении нового посетителя. Да я и так была занята – пыталась разделить склеенные пальцы. Надо же было умудриться залить себе руку моккачино! Да еще и горячим! А всего-то и хотела – добавить щепотку корицы в чашку. Мало что беспокоит больше, чем липкие пальцы. Лесные пожары, например. Или люди, заявляющие, будто их похитили инопланетяне.

- Сполосну руки, и пойдем.

- О’кей. – Бруклин полезла в сумочку, достала сотовый и наспех проверила, нет ли там чего новенького.

А я встала из-за стола, тихо радуясь, что нашла себе оправдание уйти на пару минут. В этом году исполняется ровно десять лет, как исчезли мои родители. Может быть, из-за того, что дата круглая и, можно сказать, эпохальная, я почему-то грустила больше обычного.