— В камере, товарищ майор.

— Давай его сюда!

* * *

Лавров на допросах решил не называть себя. Стал придерживаться легенды, которую для него придумали в Абвере, что он бывший сержант Красной Армии, который попал в плен и бежал из немецкого лагеря для военнопленных в Квитчанах. Затем раздобыл справку из немецкой управы на имя Остапа Штрока.

И вот его снова вызвали на допрос. Уже в третий раз. На этот раз говорить с ним захотел лично начальник отделения СМЕРШа в Луцке.

— Выходи! Тебя начальник требует! Живее!

Лавров вышел из камеры.

— Лицом к стене! — прозвучала команда.

Лавров выполнил требование. Щелкнул замок камеры. Бывший лейтенант НКГБ мог легко уложить двоих конвоиров и завладеть оружием. Но делать этого не стал, хотя вызов к начальнику его удивил.

— Вперед! — прозвучала команда.

Лавров пошел.

Пожилой конвоир сказал молодому тихо, но Лавров мог его слышать:

— Сам вызывает! Отбегался парень. После майора ему только одна дорожка.

— Верно! — отозвался молодой. — К стенке.

В кабинете Лавров сразу узнал офицера, который его вызвал. Еще бы! Это был Кравцов! Он ведь служил под его началом в Харькове в 1941 году, и затем они пересекались в 1942-ом.

— Лавров? — искренне удивился Кравцов. — Вот кого он никак не ожидал здесь встретить.

— Товарищ капитан? — Лавров назвал его по старому званию.

— Майор, — поправил его Кравцов. — Хотя ты ведь погоны не носил еще. В 1943 году ввели. Я майор контрразведки СМЕРШ. Садись, лейтенант.

Лавров сел.

— Откуда ты здесь, лейтенант?

— Был сотрудником Абвера, если ты не забыл.

— Как такое забыть. Но я не про Абвер, лейтенант, а про наше управление, в котором ты служишь. В отделе у Нольмана в НКГБ? Меня после в 1943-ем году перевели в новую структуру СМЕРШ. Хотя Нольман отдавать не хотел. Хорошо мы с тобой тогда в 1942-ом поработали в Харькове.

— Я после Харькова снова оказался в разведшколе Брайтенфурт под началом у майора Абвера Лайдеюсера. Получил задание в Ровно и через штаб партизанского отряда связался с Нольманом в ноябре 1943 года.

— А здесь как?

— Я был внедрен в один из отрядов УПА. Но мне пришлось бежать. Вместе с Еленой Музыкой.

— Так она все-таки Музыка? А то мой лейтенант сомневается.

— Я не могу тебе всего рассказать, майор. Но она также сотрудник нашей разведки. И нам с ней пришлось бежать. Нас приговорили к смерти за измену. Меня и её.

— Кто приговорил?

— Служба безопасности националистов. Слышал про эс-бэ?

— Как не слышать.

— Я перебил охрану, и мы с Еленой бежали.

— В Луцк?

— Да. Скрываемся здесь с января 1944 года. Сидим без связи и без дела.

— Я доложу о тебе и о ней. Завтра же доложу, лейтенант.

— А можешь оказать мне услугу, майор?

— Какую?

— Не докладывай пока ничего.

Кравцов не понял Лаврова:

— Ты о чем, лейтенант? Как не докладывать? Ты офицер НКГБ. И твой начальник должен знать, что ты в Луцке.

— Боюсь, майор, что меня списали.

— Что это значит?

— Как отработанный материал. Как у нас списывают агентов? Ты не забыл?

— Но с чего ты взял?

— Мои позиции в отряде УПА Варта были довольно крепкие. И вдруг все кончилось. И сразу поступил категорический приказ о моей ликвидации.