И вдруг что-то сжалось внутри: счастливая Джекки.

8

Тим Аллертон потянулся в шезлонге и зевнул, глядя на море. Он искоса поглядывал на свою мать.

Миссис Аллертон была миловидная женщина лет пятидесяти с белоснежными седыми волосами. Всегда, обращаясь к сыну, она строго сжимала губы и тем надеялась скрыть свою бесконечную любовь к нему. Но даже людей совсем посторонних ей не удавалось обмануть, не говоря о самом Тиме.

– Что у тебя на уме, Тим? – спросила миссис Аллертон настороженно; ее яркие темно-карие глаза с тревогой смотрели на сына.

Тим улыбнулся ей.

– Я думал о Египте.

– О Египте?

– В ее голосе звучало беспокойство.

– Там тепло, там ленивые золотые пески. Нил. Я хотел бы проехать вверх по Нилу, а ты?

– Конечно, я бы тоже хотела.

– Она говорила сухо. Но Египет – это дорого, мой милый. Это не для тех, кому приходится подсчитывать каждое пенни.

Тим засмеялся. Он встал, выпрямился. И вдруг оживился, подтянулся, в голосе зазвучало волнение.

– Я беру расходы на себя. Да, матушка. Я играл на бирже и весьма удачно. Мне сообщили сегодня утром.

Сегодня утром, – его мать резко вскинула голову, – но ты получил только одно письмо от…

– Она не договорила и закусила губу.

Тим раздумывал – рассердиться или превратить все в шутку. На этот раз внутренний спор решился в пользу шутки.

– И письмо это от Джоанны, – холодно закончил он ее фразу.

– Совершенно верно, мама. Ты же у нас королева детектива! Сам великий Эркюль Пуаро, будь он поблизости, склонил бы перед тобой голову.

Миссис Аллертон смутилась.

– Я случайно взглянула на конверт и поняла…

И поняла, что письмо не от биржевого маклера? Совершенно верно, говоря точнее, я получил от них известие вчера. У бедной Джоанны такой характерный почерк – буквы расползаются по конверту, как пауки.

Миссис Аллертон подумала: «Почти все свои письма он мне показывает, а письма от Джоанны всегда прячет». Но она подавила эти мысли и решила вести себя, как подобает леди.

– Джоанна довольна жизнью? – спросила она.

– Да, кажется, не очень. Она собирается открыть магазин деликатесов в Мейфеар.

– Всегда жалуется, что нет денег, а сама без конца разъезжает по всему свету, да и каждое ее платье стоит кучу денег. Она так роскошно одевается, – говорила миссис Аллертон раздраженно.

– Что ж, может быть, она просто не платит за свои наряды. Я хочу сказать, она не оплачивает счета.

Его мать вздохнула.

– Тим, – сказала мать и виновато добавила, – я обещала миссис Линч, что ты сходишь с ней в полицию. Она ни слова не понимает по-испански.

Тим поморщился.

– Опять об этом кольце? Кроваво-красный рубин, надетый на лошадиное копыто миссис Линч? Неужели она все еще утверждает, что кольцо украли? Я пойду, конечно, если ты так хочешь, но это пустая трата времени. Только втянет в неприятности какую-нибудь несчастную горничную. Я сам видел кольцо в нее на пальце, когда она входила в море. Оно соскользнуло в воду незаметно.

– А она уверена, что сняла и оставила кольцо на туалетном столике.

– Так она ошибается. Я же сам видел Женщины так глупы. Да и какая умная женщина станет купаться в декабре? Толстым женщинам следует запретить появляться в купальных костюмах, от созерцания этого зрелища портится зрение.

– Наверное, мне тоже не следует больше купаться, – пробормотала миссис Аллертон.

Тим засмеялся.

– Тебе-то почему? Ты дашь сто очков вперед любой молодой особе.