Веста пряла с девушками на втором поверхе жилой башни. Смолистый факел отбрасывал на стены пляшущие тени. За стенами завывала вьюга, потрескивали поленья в камине. Сквозь неплотные ставни, через окошко-бойницу, на пол намело немного снега, тая, он стекал тоненьким ручейком к порогу. Веста, устало опустив на колени руки, отрешенно глядела на этот ручеек и думала о Траку. Уже на исходе вторая луна, а его все нет. Ни самого, ни весточки. С малой дружиной он ушел на полюдье. Уже скоро начнутся одлиги, дороги скроются под талой водой, малые ручьи превратятся в бурные реки. На целую луну каждая весь окажется отрезанной от остального мира. Полюдье очень важно. Нужно платить дружине, нужно торговать с миром. Но сбор полюдья — всегда риск, и немалый. За лето и осень в дальних весях, в неведомых ей племенах подросли и окрепли молодые сильные воины. Некоторые племенные вожди могут сделать на них ставку и отказаться от дани, тогда придет пора боевых секир. Нет слов, Траку лучший боец в своих землях, но кто убережет его от длинного копья или метко пущенной стрелы? Малая дружина — всего два десятка опытных ратников. А если два или три племенных вождя объединятся? Против двух десятков может встать насколько сотен молодых волчат, что жаждут славы и возможности похвастаться своей молодой удалью. Выстоит ли малая дружина, не поляжет ли костьми?

Траку раздвинул пределы своих земель так, что от края до края по десятку конных переходов. Где они сейчас? Хорошо, если укрылись от непогоды в веси, а если вьюга застала их в лесу или, того хуже, в поле? Веста помнила, каким он возвращался из полюдья в прежние зимы. Усталый, порой обмороженный, иногда в посеченных доспехах. Огромный обоз медленно втягивался в ворота замка. Вокруг него сразу же воцарялось радостное оживление. Еще бы, ведь домой возвращались мужья, сыновья, любимые. На огромных вертелах жарились целые кабаньи туши, выкатывались из подвалов бочки с хмельным пивом. Из окружающего замок озера тащили большущих щук и судаков. Закатывался шумный пир, на котором ратники малой дружины рассказывали о том, как проходило полюдье, о смешных и печальных случаях, о том, как погибли их соратники, да еще и о том, как благодаря уму и изворотливости их конунга удалось предотвратить кровопролитие.

Для Траку и двух его ближних ярлов ратники освободили самую чистую землянку. Жившие в ней людишки перебрались куда-то в другое место. Жарко пылающий очаг согрел заледенелую одежду, и теперь вся землянка заполнилась запахами мокрой кожи, пота и отсыревшей ткани.

Грай, молодой веселый ярл, совсем недавно разменявший свою двадцать вторую весну, уже разогревал на огне окорок. Баклага с пивом пошла по рукам. Траку, пристроив рядом с собой на лежанке шлем, откинулся к обложенной тонкими жердями земляной стене. Нужно было снять сапоги, но сил не было, хотелось вот так просто сидеть, вытянув к огню гудящие ноги. Хорошо, что они наткнулись на эту весь, иначе пришлось бы пережидать непогоду прямо в лесу. Дружина разбрелась по землянкам. Сквозь завывание ветра временами слышались вопли девок, которых ратники пользовали для услады. Ничего, лучше племя будет. Не могут мужики защитить своих женок, значит, грош им цена. Все одно взять с этой веси нечего, нищета, даже припасов особых нет. Как только тут люд живет? Леса богатые, бей зверя, бортничай, так нет! Ленивые какие-то. Хотя девки у них аппетитные. Траку еще раз посмотрел на распростертую под Владом девицу. После того как Грай приволок ее за косу в землянку, она уже больше не визжала истошно. Грай, перегнув ее, быстро отпользовал и занялся ужином. Теперь же, когда за дело принялся Влад, она лишь тихонько всхлипывала. По старшинству Грай ее сразу же предложил конунгу, но Траку отказался. Уже давно в его сердце поселилась одна женщина. Местные вожди, конечно, постоянно предлагали ему в жены своих дочерей. Он не отказывался, но после свадебного пира, как правило, отвозил их в Тракай да селил в большом бурге на берегу, почти сразу забывая об их существовании.