— Павел, вы можете ее убрать?

— Она всего лишь говорит, чтобы ты не отрывалась от коллектива. Попробуй с ней договориться, только лучше всего она реагирует на свое полное имя. Эту красавицу зовут Данута-Валерия. Только Андрею и мне она позволяет называть себя Дашкой.

Найдя, наконец, общий язык с Данутой-Валерией, Наташа отдала распоряжения — и работа закипела. Пока расчищали проход к дубовой двери, Павел объяснил девочкам, чем, собственно, они все здесь занимаются. Как ни крепка была кирпичная кладка, к полудню удалось добраться до двери. Павел ломом сбил проржавевший насквозь древний замок и через час открыл дверь. Перед ним снова оказалась целая гора чилима, не меньше той, которая покрывала склеп сверху. До вечера удалось расчистить лишь небольшую часть входа. Уже темнело, когда впереди показалась пустота.

Едва Павел привел домой неожиданно увеличившееся семейство, приехал Андрей. Павел с удивлением наблюдал, как эти, в общем, чужие Андрею девочки относятся к нему. Словно родные, они вились вокруг, нетерпеливо перебивая друг друга, спешили рассказать о прошедшем дне. А сам Андрей, словно отец, внимательно выслушивал их щебетание, задавал вопросы, поправлял. У Павла создавалось впечатление, что перед ним сидит совершенно другой, незнакомый ему человек, совсем не тот матерый спец, который встретился ему давным-давно в Афганистане. Будто не этот человек, фактически в одиночку, разделался с вооруженными преступниками, пришедшими, чтобы отнять жизнь самой дорогой для него женщины. Сегодня вечером это был мягкий и бесконечно внимательный муж и отец. В начале одиннадцатого Андрей начал собираться домой, невзирая на активные протесты Павла и Наташи, собрал девочек, собаку и увел их ночевать в дом Ксении.

Закрыв за ними дверь, Наташа вернулась на кухню, где все еще восседал Павел.

— Вы не находите удивительным, как он сблизился с девочками? Ведь они ему не родные, а ведут себя так, будто ближе его никого нет на свете!

— Честно говоря, я тоже очень удивлен. Как у него это получается? Не понимаю! Ну ладно, на нем всю жизнь, по крайней мере, сколько я его знаю, просто гроздьями висли женщины. Хотя что они в нем находят, тоже не ясно. Ну, был бы голливудским красавцем, понятно, но он ведь внешне ничем не примечателен!

— Он очень сильный человек, женщины это чувствуют! А еще он невероятно обаятелен! К нему хочется прижаться и чувствовать себя защищенной. Да что я говорю, ведь вы сами давным-давно попали под его обаяние, все ваши герои, как бы они ни выглядели, всегда похожи на него. В нем, как и в ваших героях, есть несгибаемый стержень. Почему ваши книги читает множество женщин?

— Наверное, потому, что они романтичны, потому, что я пишу о любви, да мало ли почему!

— Не только! Еще и потому, что в ваших книгах женщина находит тот идеал мужчины, которого так и не смогла найти в реальной жизни! Все женщины мечтают о любви и верности, о том, чтобы ради них кто-нибудь был готов на самопожертвование. А что они видят сплошь и рядом? Мутные пропитые глаза откровенного хама или безразличного к ее душевным переживаниям субъекта, озабоченного только собой! А ведь им так хочется почувствовать, что их любят нежно и возвышенно, они хотят поверить в то, что когда-нибудь их в самом деле будут носить на руках. Да любая нормальная женщина ради этого способна пойти на все! Ваш Андрей, наверное, и есть тот самый последний рыцарь, который способен подарить женщине, пусть на время, ту самую сказку, в которую она хочет поверить. Именно поэтому вы, Павел Николаевич, и выбрали его прообразом всех своих героев, ведь посмотрите, женщины у вас все разные, есть заносчивые, есть влюбчивые, есть неприступные, есть нежные и ласковые, а мужчина всегда один, прямой и верный, сильный и смелый.