Только в этот раз он пообещал Стасу отправить его на соревнования с подопечными в одну из союзных республик. Принцип прежний – никто ни о чем не догадывается. Только Снегирев в шоколаде. А обманутые мужья – в неведении.

А Макс, услышав сказанное Снегиревым, примерил это на себя. Он ведь не дурак, понимал, что просто так без очереди в Горьком не оперируют. Смутно что-то чувствовал… А теперь запросто сложил два и два… И – убил жену за измену.

От последней догадки Стас почувствовал озноб. Он вспомнил момент, когда собирался покинуть эту вечеринку, как его удерживала Валентина от необдуманных поступков. Он наклонился и попросил журналиста присмотреть за супругой.

Ему показалось странным, как неохотно Макс поднимался, чтобы идти наверх, журналист был как вареный. А он в тот момент действительно переваривал сказанное только что Антоном, и его, похоже, знобило не меньше, чем сейчас Стаса. В нем всё переворачивалось в тот момент! Он всё расставлял по своим местам.

Макс понял, с какой целью его посылали в область пять лет назад!

Обязанность набить морду

Отодвинув телефонную книгу Снегиревых в сторону, Стас поднялся с дивана, подошел к окну, уперся лбом в холодное стекло. Еще десять минут назад ему казалось, что второй пазл встал на свое место, а теперь… Не мог Макс так быстро убить супругу – за считаные секунды. К тому же Валентина установила, что яд был введен заблаговременно. А вложить в мертвую руку шприц с остатками яда – вполне. С какой целью? Чтобы имитировать самоубийство? Но самому себе что-то ввести в вену довольно сложно. Стас много раз слышал, что так поступают наркоманы. И с какой стати Лене себя убивать? В начале вечера она была веселой и жизнерадостной.

Нет, что-то здесь не то! И как в эту новую схему вписывается убийство Валентины? Что означают ее слова «Это я убила ее!»? За что Валентине убивать Лену Седых? За то, что пнула ее под столом? Это несерьезно!

Не всё так просто и однозначно, Пинкертон!

Как не хватает украденных негативов!

Теперь он был твердо уверен в том, что Лёвик напечатал не все кадры. Другой вопрос – умышленно он это сделал или по невнимательности?

Фотограф руководствуется исключительно качеством полученного снимка, светом, ракурсом, фокусом, перспективой. А сыщик – тем, кто на нем изображен, что он в момент съемки делает, о чем задумался, куда смотрит. Пусть кадры будут слегка размыты, не в фокусе. Но Стасу было жизненно необходимо их увидеть. От того, что он там увидит, зависело многое.

Взглянув на часы, Стас хмыкнул: стрелки показывали пятнадцать минут третьего. Самое интересное, что сна не было ни в одном глазу. Как можно спать, когда у тебя убили жену?!

Он снова уселся на диван и продолжил листать телефонную книгу. Мятые листы с полустертыми записями телефонов словно оживали перед глазами – некоторые фамилии были ему знакомы.

Почерк в основном принадлежал, как и полагается, Миле. Еще бы! Женщина всегда следит за порядком – не только в доме, но и в записях. Чтобы ничто не забылось, не стерлось из памяти.

Стас так привык к ее почерку, что едва не проскочил взглядом мимо невзрачной записи «Помирить Игнатенок! Обязательно!».

«А они разве ссорились?! – едва ли не вслух удивился Стас. – Что-то я не припомню такого! И когда? Месяц назад? Не может быть! Так-так…»

В том, что промеж себя эту несколько чудаковатую пару Лёвика и Жанны одноклассники звали Игнатенками, ничего удивительного не было. Он Игнатенок, она Игнатенка. А вместе – Игнатенки.

Но чтобы они когда-то ссорились… Причем так серьезно, чтобы Мила записала эту проблему в телефонную книгу, – увольте.