Инвалид тусклым безрадостным голосом человека, пролежавшего в постели долгое время в полной неподвижности, произнес:

— Считаете, он что-то может сделать для меня, док?

— О да, конечно. — бодро выпалил доктор. — Мы ненадолго, совсем ненадолго, Билл.

Мужчина, листавший журнал с комиксами, прижался затылком к стене, по-кошачьи потерся о нее, потом резко качнулся вперед. Ножки кресла громко стукнулись об пол. Доктор Седлер, скорее объясняя, чем представляя, сказал:

— Это Фред Стивене, друг Билла, он у нас за няньку. Как себя чувствуешь, Билл?

— Да все одно, док. Все по-старому.

— Скажи, тебе не стало хуже, как ты считаешь?

— Хуже уже быть не может, док.

Доктор Седлер откинул одеяло, чтобы показать Терри ноги мужчины, белые с желтоватым оттенком и, по-видимому, безжизненные.

— Попробуй пошевелить пальцами, Билл.

Лицо мужчины на кровати искривилось в судорожном усилии. Ноги остались совершенно неподвижными.

— Прекрасно! — с энтузиазмом воскликнул доктор Седлер. — Уже прослеживаются симптомы движения. Фред, ты заметил, как шевелился большой палец?

Фред Стивене механически, будто проговаривал нечто заученное им наизусть, пробубнил:

— Точно, видал, док, правда, шевельнулся. Больной с сомнением произнес:

— Что-то я не чувствовал, что он шевелился.

— Разумеется, ты и не мог чувствовать, — заверил его доктор Седлер. — Со временем будешь чувствовать.

— Когда я смогу ходить?

— Ну, точно сказать не могу. Но долго терпеть не придется.

— Когда можно будет избавиться от этой стальной упряжи? — все тем же тусклым невыразительным голосом произнес прикованный к постели мужчина. — Я так устал все время находиться в одном и том же положении. У меня такое ощущение, что все тело онемело. Если честно, док, мускулы так сильно зажаты, что кажется, ноги как будто не мои, — знаете, вообще ничего не чувствуют.

— Ладно, ладно, Билл, все образуется, — ободрил его доктор Седлер. — Сам знаешь, все могло кончиться гораздо хуже, даже смертью.

— Мне не было бы так худо, если бы я был мертвым, док. Меня как раз это и бесит, что вроде бы и живой, а все равно как мертвый.

Фред Стивене направился к ним. Он шел пружинистым шагом, как беспокойная пантера, мечущаяся по своей клетке.

— Послушайте, док, — попросил он, не переставая жевать резинку, — вы не могли бы заглянуть на минутку ко мне в комнату перед уходом? Хотел с вами проконсультироваться насчет одной болячки.

— Разумеется, Фред, разумеется, — сказал доктор Седлер. — Действительно, нам уже пора. Я, собственно, зашел, чтобы справиться, как тут наши с Биллом дела, идут ли на поправку. И рад отметить, что все идет как надо, а Билл просто молодцом держится.

Стивене открыл дверь, которая вела в другую комнату, мало чем отличавшуюся от той, в которой лежал Билл. Доктор Седлер, следуя за Стивенсом в комнату, как бы между прочим шепнул Терри:

— Не хотите тоже заглянуть?

Когда Терри присоединился к ним, Стивене аккуратно прикрыл за собой дверь и зычно пробасил:

— Болячки никакой нету, док. Это я так, для отвода глаз. Просто хотел потолковать с вами насчет Билла. Вы ведь не хуже меня знаете, что пальцы-то у него не двигались.

— Конечно не двигались, — согласился доктор Седлер. — Боюсь, что никогда не будут двигаться, но мы обязаны поддерживать в нем надежду. — Доктор Седлер пожал плечами.