– …Вначале время текло как переваренный кисель, а после школы так закружило, что опомниться не успел. Артиллерийское училище, оборона Москвы, первое ранение, первый орден. Потом разведка, опять ранение, госпитали, полдюжины операций, демобилизация. Работа в МУРе: бессонные ночи, поиск преступников… Ни выходных, ни праздников. Из друзей остался только ты, Сашка, все остальные не вернулись с войны, – вращая на столе стакан с водкой, печально говорил Иван. – Дикая усталость, хронический недосып, бытовая неустроенность. Батя до сорока пяти не дотянул, потому что жил в таком же бесконечном водовороте и в итоге посадил сердце. И вот сидим мы с тобой на этой же веранде. На столе початая бутылка, простенькая закуска. Патефон крутит старую отцовскую пластинку. За окнами тихая желтая осень. Все в точности так, как было в детстве, только я сам теперь вместо бати…

Друзья выглядели уставшими. Последняя цепочка уголовных преступлений, оперативным расследованием которых занималась их группа, отняла много сил и времени. Иван к тому же угодил в больницу, где ему сделали срочную операцию. После выписки боль окончательно ушла, голеностопный сустав восстанавливался и, как показалось Ивану, даже начинал нормально работать.

Вчера Старцева и Василькова вызвал к себе в кабинет комиссар Урусов. Первым делом он поздравил сыщиков с успешным окончанием сложного расследования. А потом огорошил:

– Готовьтесь, товарищи, к повышению. Тебе, Иван Харитонович, после окончательного выздоровления надлежит занять соседний кабинет – приказ о назначении моим заместителем уже подписан. А ты, Александр Иванович, назначаешься на должность старшего оперативно-разыскной группы.

* * *

Урусов и впрямь был доволен их работой. Операцию по ликвидации двух опасных банд Васильков разработал лично, и прошла она как по маслу. Накануне с помощью комендантской службы за три часа заварили на территории Кремля крышки канализационных люков. Все до одной. Затем отобрали полсотни опытных бойцов и расположили их таким образом, чтобы бандиты беспрепятственно проникли в новый коллектор в районе Арбата.

Так и случилось. Ночью Васильков лично наблюдал, как восемь головорезов исчезли под землей в районе пересечения Большой Молчановки и Серебряного переулка. Трое остались стеречь люк сверху, их взяли первыми. Тихо и без шума.

Тут же в люк нырнула первая боевая группа. Вторая группа заранее была размещена в старом коллекторе возле северной решетки, третья охраняла решетку южнее Кремля.

Самой многочисленной группой была первая. На нее возлагались две основные задачи: не дать бандитам отступить тем же путем в сторону Арбата и запереть банду в кремлевском тоннеле. Запереть, а дальше, как выразился Васильков: «Действовать по обстановке. Сложат оружие и сдадутся – хорошо. Решат принять бой – уничтожить».

План бывшего фронтового разведчика сработал. Банда в полном составе угодила в ловушку. Сдаваться бандиты не пожелали, принялись отстреливаться и почти все полегли под плотным огнем. Четверо были убиты, трое получили ранения различной степени. Последнего нашли в дальнем тупике. Он сидел в вертикальной шахте под крышкой люка и трясся от страха. В его пистолете оставался последний патрон: видимо, хотел покончить с собой. Но духу нажать на спусковой крючок так и не хватило.

* * *

– Что надумал предпринять по сестрам и по письму? – плеснул в стаканы Старцев.

Васильков вынул из кармана аккуратно сложенный тетрадный листок, еще раз пробежал глазами по ровным строчкам.