— Учту, — подмигнула я.

Посюсюкав с Берди и Чарли, я переоделась в джинсы и заварила чашечку чаю с бергамотом. Затем взяла телефон и плюхнулась в кресло, собираясь позвонить Джейку.

Он ответил мгновенно.

— Ты все еще во Франции? — спросила я.

— Да.

— Рискуешь опоздать на раскопки.

— Они не начнут без меня. Я же босс.

— Совсем забыла.

— То, что я нашел здесь, намного важнее.

Берди прыгнул ко мне на колени, я погладила его по голове. Кот вытянул лапу и принялся ее вылизывать.

— Я говорил с Йосси Лернером.

— Это было понятно из твоих сообщений.

— Лернер по-прежнему живет в Париже. А родом он из Квебека.

Получается, это тот самый Йосси Лернер, о котором рассказывала Дора.

— Когда скелеты привезли в музей, Лернер работал там на полставки и параллельно писал докторскую диссертацию, — начал Джейк. — Ты готова?

— Рассказывай уже, Джейк!

— Предупреждаю: это тебя шокирует.

Я затаила дыхание.

10

— В начале немного истории. Этот Лернер — странный парень. Семьи нет. Завел хорька. Занимается археологией от случая к случаю. Израиль. Египет. Иордания. Получил грант — и стал заниматься раскопками, писать статьи и все в таком роде. Спас много интересного.

— То есть вытаскивал ценные вещи из-под бульдозеров, строящих новые районы и дороги?

— Ну, что-то в этом роде.

— Лернер сотрудничал с какой-нибудь организацией?

— У него было несколько временных соглашений, но он не хотел постоянной работы. Находил, что она слишком ограничивает личную свободу.

— Да, постоянный доход — большая ответственность.

— Этому парню нет дела до денег. Он живет в доме, построенном в семнадцатом веке чуть ли не для мушкетеров. Вся квартира не больше фургончика. Винтовая каменная лестница. Зато прекрасный вид на Нотр-Дам.

— Итак, ты пошел, чтобы поговорить с ним.

— Когда я позвонил, Лернер ответил, что работает по ночам, но все-таки пригласил меня. Мы провели два часа, прославляя Солнечного Короля.

— В каком смысле?

— Нанесли серьезный урон бутылке «Мартеля».

— Сколько лет этому парню?

— Думаю, изрядно за пятьдесят.

Аврааму Феррису было пятьдесят шесть.

— Еврей?

— Да, но не очень религиозный.

— Что ты знаешь о нем?

— О Лернере?

— Нет, о Людовике Четырнадцатом!

Я уселась поудобнее в кресле. Берди пристроился у меня на груди.

— Сначала Лернер был неразговорчив, но после четвертой рюмки преобразился. Не хочешь послушать историю о пианистке?

— Нет.

— Лернер проработал в Музее истории человечества с семьдесят первого по семьдесят четвертый год, то есть пока писал диссертацию.

— Тема?

— Свитки Мертвого моря.

— Наверное, использовал много литературы?

— Лернер отбирал материал медленно и очень серьезно. Тогда он был весьма религиозен.

— А изменила его взгляды мисс Пианистка?

— Я разве упомянул о ней?

— Ладно, давай ближе к костям из Масады.

— В семьдесят втором Лернера попросили помочь в инвентаризации некоторых музейных экспонатов. Выполняя это задание, он изучал папки с их описанием, накладные и фотографии.

— В накладной указывается, что груз из Масады?

— Да.

— Что с датой?

— Ноябрь шестьдесят третьего.