— Фред убил бы и Хонор, а вероятно, и Эмили, если бы я не застрелил его первым. С прошлого воскресенья Дорал пытается подчистить концы той кровавой бойни, которую они с братом учинили на складе. А это была именно бойня. У Марсета и остальных не было ни малейшего шанса. Близнецы целенаправленно уничтожили их.

— И только ты остался, чтобы рассказать об этом.

— Так и было.

— Я не верю тебе. Я знаю этих парней практически всю их жизнь.

— А ты уверен, что знаешь их? Уверен, что знаешь, на что они способны? Дорал рассказал тебе, например, что вломился в дом Тори Шайрах и запугивал ее? Да, — кивнул Кобурн, заметив проблеск удивления в глазах Стэна. — А потом, когда Тори сказала ему, что не разговаривала с Хонор, он угрожал убить ее, если она не сообщит, как только Хонор объявится. Дорал не упоминал об этом при вас, мистер Джиллет? Вижу, что не упоминал.

— Откуда ты знаешь, что это правда?

— А откуда ты знаешь, что нет?

— Ну, если ты слышал это от той шалавы, я сказал бы, что источник информации ненадежен. — Он перевел взгляд на Хонор: — Эмили с ней?

— Эмили в безопасности.

— Только не с точки зрения морального разложения.

— Давайте отложим анализ морального облика Тори Шайрах, — перебил его Кобурн. — У нас нет на это времени.

— В этом я согласен с тобой, Кобурн. Твое время истекло.

— Правда? — Кобурн приблизил лицо к лицу Джиллета. — Ты говоришь это с такой уверенностью? Откуда тебе знать наверняка, что мое время вот-вот выйдет?

Глаза Джиллета едва заметно сузились. Кобурн продолжал:

— Близнецы Хокинсы умны, но не кажутся мне достаточно смышлеными, чтобы управлять такой сложной системой, как организация Бухгалтера.

Джиллет посмотрел над головой Кобурна на Хонор:

— О чем это он?

— Эй, — Кобурн постучал по колену Джиллета, снова привлекая к себе его внимание. Когда тот перевел на него яростный взгляд своих глаз, Ли продолжал: — Речь идет о человеке достаточно властном, с комплексом Господа Бога, который регулярно отдавал приказы Фреду и Доралу. Пожалуй, будь у меня деньги, я бы на тебя поставил, Стэн.

— Я не знаю, о ком идет речь.

Кобурн притворился, что смотрит на наручные часы, хотя на самом деле ничего такого на его запястье не было.

— Ты либо очень поздно ложишься, либо очень рано встаешь. Почему у тебя не был сонный вид, когда тебя разбудил звонок в дверь? Почему ты не в пижаме или не в белье? Вместо этого мы видим перед собой мистера Джиллета полностью одетым. И даже в ботинках. Как это так? Почему ты уже начищен и наглажен в такую рань?

Джиллет только молча смотрел на него в ответ.

— Знаешь, как это все выглядит в моих глазах? Похоже, ты наготове, потому что чего-то ждешь. Чего же? Схватки со мной? С федеральным агентом, который потревожил твою преступную цепочку?

От Джиллета волнами исходила враждебность, но он продолжал молчать.

Кобурн медленно выпрямился, по-прежнему не отводя взгляд.

— Единственное, что заставляет меня сомневаться, это то, что ты бы вряд ли мог отдать приказ убить своих родных, свою плоть и кровь. Не потому, что тебе помешали бы моральные принципы, а потому, что твое непомерно раздутое эго не позволило бы уничтожить собственную ДНК.

С Джиллета, похоже, было достаточно. Он возобновил борьбу, стараясь разорвать ленту, скрипя зубами от отчаяния и ярости.

— Ты унизил меня, сукин сын. Ты оскорбил меня не только как человека, но и как патриота. Кроме того, ты действительно сумасшедший.