— Где они?

— В моем гараже, в Шоредитче. А теперь, пожалуйста, отведите от меня эту штуку. Вдруг вы случайно нажмете на курок?

Я сомневался в том, что даже в этом случае мог бы в него попасть, но Лену знать об этом было не обязательно.

— Ладно, — сказал я, опустив револьвер и улыбнувшись. — У тебя есть машина или возьмем мою?

— Я не могу сейчас никуда ехать, мистер Милн. У меня дела.

— Едем немедленно, — жестко скомандовал я. — Твоя машина или моя?

Лен вздохнул, потом посмотрел на меня, словно не веря, что я был способен на такое. Мой взгляд рассеял все его сомнения.

— Пусть будет моя, — решил Ранньон. — Она на заднем дворе.

Он закрыл входную дверь магазина на замок, и мы направились во двор через черный ход. В маленьком, изрытом выбоинами дворике стояли две машины. Им обеим уже давно пора было на свалку. Мы сели в проржавевший красный «ниссан», который выглядел поприличнее, и выехали на улицу.

Поток машин был необычайно плотным для этого времени суток из-за аварии на Коммершиал-роуд. В результате мы еле двигались из-за пробок и на каждую милю тратили по сорок пять минут. Все это время мы практически не разговаривали. Ранньон начал было расспрашивать, кто навлек на себя мой гнев и собирался ли я убить их или только припугнуть, но я велел ему заткнуться и смотреть на дорогу и он успокоился. Я ощущал себя отделенным от всего мира. Все мои действия были инстинктивными, и я не думал о возможных последствиях. Если мне удастся выполнить задуманное, я буду доволен, а если провалюсь, то так тому и быть. Я понимал, что могу умереть, но думал об этом совершенно спокойно. А самым забавным было то, что мне это состояние очень даже нравилось. Я чувствовал себя абсолютно свободным, потому что мир, в котором было столько давления и напряжения, больше ничего для меня не значил. Жизнь для меня превратилась в несколько простых заданий, которые я мог либо выполнить, либо нет.

Гараж Лена стоял на дороге позади Грейт-Истерн-стрит. Ранньон припарковал машину прямо перед входом, и мы вышли. Людей поблизости практически не было, только парочка офисных служащих да по воле судьбы оказавшийся здесь курьер — и это несмотря на то, что мы находились всего в двух сотнях ярдов от самого крупного в мире финансового района.

Я держался поближе к Ранньону, сжимая рукоятку револьвера в кармане.

— Даже не думай о том, чтобы сбежать, — пригрозил я Лену, когда он открыл гараж. Он, не сказав ни слова, вошел внутрь, и я последовал за ним, стараясь вести себя как можно более естественно.

Как только Лен включил свет, я опустил гаражные ворота и огляделся. В отличие от магазина, здесь был идеальный порядок. Коробки ровными рядами стояли по бокам, а в середине было много свободного места. В дальнем углу гаража под кучей брезента обнаружился деревянный сундук, из которого Ранньон извлек большую дорожную сумку. Он положил ее на пол, но у меня были другие планы.

— Бери все, мы едем к тебе домой, — сказал я.

— Что? — Лен был испуган и удивлен. — Зачем?

— Потому что я хочу выбрать не торопясь, а здесь неподходящая для этого обстановка.

Ранньон начал было спорить, но я просто молча поднял дверь и подождал, пока он выйдет. Лен положил сумку на заднее сиденье машины, закрыл гараж, и мы снова отправились в путь.

Он жил в одном из аккуратненьких домиков, что тянулись целыми рядами в Холловэе. Однажды мы с Маликом и парой других полицейских устроили в нем обыск с целью обнаружить украденные вещи. Естественно, мы ничего не нашли, но мне запомнилось, что у Лена дома было очень уютно. Это случилось около года назад. Тогда он был женат на удивительно приятной женщине, которая даже предложила нам выпить кофе или чая, пока мы рылись в их вещах, а это очень большая редкость.