— Куда они идут?

— Судя по зажигательным боеприпасам у замыкающих, думаю, они собираются уничтожить что-то важное, — ответил Унган.

Вар’кира вдруг озарило — как будто он заглянул в огонь, и тот раскрыл ему намерения врагов.

— Они хотят обрушить поле Геллера и заполнить корабль варповыми отродьями. Та девочка была лишь предвестником.

Хехт кивнул, а между тем Несущие Слово перемещались все дальше, и все слабее становился поток снарядов, рикошетивших от укрытия.

— Если полю придет конец, он придет и нам всем.

Вар’кир проглядел поток тактических данных. Из всех Саламандр ближе всего к генераториуму находились Фар’кор Зонн и Иген Гарго.

Проповедник и его свита уже были вне досягаемости, а ряды оставшихся предателей пополнялись новыми Несущими Слово.

Унган спрятался за переборку, чтобы перезарядиться.

— Нам не пробиться. Нужна помощь.

— Она не успеет, — посетовал Вар’кир.

— Я могу их остановить или хотя бы задержать, пока не прибудет подкрепление.

Вар’кир обратил на Хехта взгляд пылающих линз.

— Ты? Да ты хоть добраться до генераториума можешь?

— Эту палубу соединяют с нижней воздуховоды. Я проберусь назад, к служебному люку, спущусь на один уровень и миную их.

Хехт уже собирался отойти, но Вар’кир схватил его. Хехт опустил взгляд на руку, сжимавшую запястье.

— Тебе что-то не нравится, кузен?

Вар’кир пристально смотрел него, решая, нравится ли ему что-то или нет.

— Я это сделаю.

— Ты нужен здесь. Кроме того, отсутствие капеллана заметят, в то время как меня на этом корабле вообще не должно быть.

Капеллан сощурился, хотя за черепной маской этого никто не мог увидеть.

— А я думал, что твое место здесь.

— Не любишь ты меня, да?

— Предателей я люблю еще меньше.

— То есть я, по-твоему, предатель? Потому что в меня вроде как тоже стреляют. — Хехт пожал плечами. — Я агент Малкадора. Либо ты мне доверишься, либо мы все умрем. Впрочем, мы наверняка и так обречены.

— Будь в генераториуме раньше этого проклятого Проповедника, — сказал Хехту Вар’кир и отпустил его.

— Их ждет сюрприз, — холодно ответил тот и ускользнул прочь.

«Их или нас?» — подумал Вар’кир.

Квор Галлек вышел из перестрелки вместе с Дегатом и двенадцатью другими воинами. Он ощущал присутствие Нерожденных, а вместе с ними — психические путы, с помощью которых легионеров Дегата переместили на корабль. Они походили на туго натянутую пружину. Осторожно отведи ее назад, отпусти, и она прыгнет к начальной точке. Но растяни ее слишком сильно — и пружина разорвется посередине.

Ритуал потребовал жертвоприношения, как и все ритуалы. Алтари на «Монархии» стали красными, камеры корабля, некогда полные пленников, опустели. Несколько воинов Дегата погибли, не успев даже добраться до корабля Саламандр, — впрочем, слово «смерть» слишком мягко описывало то, что с ними произошло.

Каждый поступок и каждый союз имел цену, но полностью оплатить этот счет было невозможно. Квора Галлека это устраивало, потому что счет был частью великой чистки.

Человечество — эта орда немытых ничтожеств — ничего, кроме гибели, не заслуживало.

Галлека вдруг сотрясли судороги, и он сплюнул кровь внутрь шлема. Еще одна плата.

— Ты видел? — На бегу Дегат показывал в сторону цепным мечом. Кровь с зубьев его оружия окропляла стены.