* * *

— Когда же вы обзаведетесь детишками, сынок? — спросил Мэтт, поднимая гирю в комнате, которую Декстер переоборудовал под тренажерный зал.

— Не знаю, — ответил сын. Он в это время вовсю потел на гребном станке.

Мэтт откашлялся и понизил голос.

— Мне, наверное, не стоило бы тебе этого говорить, но когда я женился на твоей матери, она уже была беременна твоей старшей сестрой.

— Правда? — воскликнул Декстер, ошеломленный внезапно открывшейся семейной тайной.

— Если она узнает, что я тебе об этом рассказал, она меня убьет, — проговорил Мэтт, боязливо оглядываясь, словно боялся, что Марта неожиданно выскочит из-за какого-нибудь тренажера. — Так что ты уж меня не выдавай. Пусть это останется нашей маленькой мужской тайной.

— Хорошо, папа. И спасибо за доверие, — тяжело выдохнул Декс, надеясь, что после этого отец хоть немного помолчит. Но не тут-то было.

— Какой смысл попусту растрачивать время, сынок, — продолжал разглагольствовать он. — Ты обязан обрюхатить ее. Впердоль ей как следует — так, чтобы она наконец понесла. Это твой долг.

— Папа, — поморщился Декстер, — откуда ты берешь такие выражения! «Впердоль ей…»

— Я в свое время был о-го-го каким парнем! — сказал Мэтт и басовито заухал. — Красавец, вроде тебя. Капитан футбольной команды. А моя Марта была первой красавицей в школе. Все мальчишки за ней волочились.

— Серьезно? — недоверчиво переспросил Декстер, сделав брови домиком. Его поразила мысль, что когда-то его любимая старая мамочка, оказывается, была секс-бомбой.

— Честное слово. Ей-ей, — побожился Мэтт, переходя к следующему тренажеру. — Но я, как только мы повстречались, уже не сомневался: она будет моей!

— Правда?

— Ну да, — кивнул Мэтт, поддакивая сам себе. — Она никого, кроме меня, к себе и близко не подпускала. А уж первого — самого невинного — поцелуя я дожидался от нее несколько месяцев. Я и до сих пор единственный мужчина, которого она знала в своей жизни.

— Папа, ты рассказываешь мне чересчур много интимных деталей, — нервно проговорил Декстер. — Все эти вещи касаются только вас двоих, зачем посвящать в них кого-то еще!

— Я знаю, что говорю, мой мальчик. А тебе еще раз повторю: обрюхать ее, чтобы через девять месяцев она подарила тебе очаровательного пупсика. С ними только так и можно. Женщина должна знать свое место.

— Правильно, — грустно поддакнул Декстер, подумав про себя, что попытаться поставить Розариту на место — это все равно что дать голодному леопарду пинка под зад.

— У вас в последнее время, случайно, не было разногласий? — неожиданно поинтересовался Мэтт.

— А почему ты об этом спрашиваешь? — насторожился Декстер.

— Видишь ли, вчера вечером я вышел на кухню и услышал крики, доносившиеся из вашей спальни. Только не подумай, что я вмешиваюсь в вашу личную жизнь, мой мальчик.

— Надеюсь, ты не рассказал об этом маме?

— Нет, — заверил сына Мэтт. — Это расстроило бы ее.

— Вот и не надо, — с облегчением вздохнул Декстер. — Узнав о том, что между нами случаются ссоры, она ужасно огорчится.

— А по какому поводу, если не секрет, вы ссоритесь?

— Я хочу детей, — понурился Декстер, — а Розарита — нет.