|
- Выражение его лица мне не понравилось. Я взяла его за руку - кожа была прохладна на ощупь. - Зачем? Он отвернулся. Я дернула его, заставляя повернуться ко мне. - Зачем? - Имея даже всего две метки, Ричард может выпить досуха нас обоих в стремлении остаться в живых. Я этому препятствую. - Вы защищаете нас обоих? - В момент его смерти, ma petite, я могу защитить одного из нас, но не двоих. - То есть, когда он умрет, умрете вы оба? - Боюсь, что да. Я затрясла головой: - Нет. Только не оба сразу. Так нельзя. Черт возьми, вы же не должны умирать! - Простите меня, ma petite. - Нет! Мы можем объединить силы, как когда поднимали зомби, вампиров - как вчера ночью. Жан-Клод вдруг подался вперед, опираясь одной рукой на тело Ричарда. - Я не потащу вас за собой в могилу, ma petite. Лучше я буду думать, что вы живете и благоденствуете. Вцепившись пальцами одной руки в плечо Жан-Клода, я другой коснулась тела Ричарда. От прерывистого дыхания рука задрожала от плеча до пальцев. - Я буду жить, но не благоденствовать. Мне лучше умереть, чем потерять вас обоих. Он глядел на меня долгую секунду. - Вы не знаете, о чем просите. - Мы теперь триумвират. Мы можем это сделать, Жан-Клод, можем, но ты должен мне показать как. - Мы сильны так, что во сне не приснится, ma petite, но даже мы не можем обмануть смерть. - Этот тип у меня в долгу. Жан-Клод дернулся, как от боли: - Кто у вас в долгу? - Смерть. - Ma petite... - Делайте, Жан-Клод, делайте, что бы оно ни было. Быстрее, пожалуйста! Он свалился на Ричарда, едва в силах поднять голову. - Третья метка. Она либо свяжет нас навеки, либо убьет нас всех. Я протянула ему запястье. - Нет, ma petite. Раз это будет наш последний и единственный раз, иди ко мне. Он лег, наполовину на тело Ричарда, раскрыв объятия. Я легла в круг его рук, а когда коснулась его груди, поняла, что сердце не бьется. Тогда я подняла глаза к его лицу: - Не оставляй меня. Полночные синие глаза наполнились огнем. Жан-Клод отвел мне волосы в сторону: - Откройся мне, ma petite, откройся нам обоим. Я так и сделала, распахнув сознание, сняв все защиты, что у меня были. И стала падать вперед, до невозможности - вперед, вниз, в длинный черный туннель, к жгучему синему огню. Белым ножом резанула тьму боль, я услышала собственный стон. Я ощутила, как входят в меня клыки Жан-Клода, смыкается его рот на моей шее, высасывая меня и выпивая. В падающей тьме прошумел ветер, подхватив меня будто сетью перед самым этим синим огнем. Ветер нес запах свежей земли и мускусный аромат шерсти. И еще одно ощутила я: печаль. Печаль и скорбь Ричарда, не о собственной смерти - об утрате. Будь он жив или мертв, он утратил меня, а среди многих его слабостей была верность, не знающая резонов. Однажды полюбив, он любил вечно, что бы ни сделала женщина. |
