|
Истекал третий день, проведенный в Брюсселе. Но с этой минуты у Мегрэ наконец появилась надежда на успех. То, что он сделал потом, было настолько ему несвойственно, что мадам Мегрэ остолбенела бы от изумления. Он направился к стойке бара, пропустил там немало стаканчиков в обществе дам, которые его осаждали, повеселел настолько, что вышел из рамок пристойного поведения и, покачиваясь, подошел к Соне, чтобы пригласить ее танцевать. – Если вам так приспичило! – сухо проговорила она. Она оставила сумочку на столе, поискав глазами своего спутника, но тот, должно быть, танцевал с одной из девушек заведения. В этот момент, когда две пары вышли на площадку, залитую оранжевым светом, и смешались с другими танцующими, – кто мог бы предугадать дальнейшее развитие событий? Когда танец окончился, Мегрэ не один подошел к столику. Его сопровождал низенький человечек в черном, который произнес: – Господин Жеан д'Ульмон?.. Не создавайте лишнего шума… Не устраивайте скандала… От имени бельгийской полиции я арестую вас… Сумочка все еще лежала на столе. Мегрэ, казалось, совершенно забыл о ней. – На каком основании вы арестуете меня? – На основании ордера о выдаче вас французскому правосудию, который… Тогда д'Ульмон схватил сумочку. Молодой человек внезапно выпрямился, направил на Мегрэ револьвер и… – Вот этот тип уже не сможет прихватить ваш ордер с собою на тот свет, – прошипел он… Раздался выстрел. Мегрэ стоял все так же неподвижно, засунув руки в карманы. Жеан с револьвером в руке сходил с ума от бессильной ярости. Танцующие пары бросились врассыпную. Поднялась обычная в таких случаях суматоха… – Вы понимаете? – объяснял Мегрэ начальнику брюссельской полиции. – У меня не было доказательств. Только косвенные улики! И я знал, что умом он не уступает мне… Я не был в состоянии доказать, что он убил своего дядю. И он, несомненно, избежал бы кары, если бы… – Если бы – что? – Если бы он когда то не изучал право и если бы в Бельгии существовала смертная казнь… Сейчас поясню… Во Франции он убил своего дядю ради денег… Там он рисковал головой и знал это… Укрывшись в Брюсселе, он был уверен, что, если его виновность докажут, он будет передан в руки французского правосудия… А я неотступно следую за ним по пятам! Иными словами, у меня есть улики, а то и доказательства… Ничто не может его спасти… Или нет: может… Лишь одна вещь поможет ему избежать гильотины: та же самая, что спасла жизнь убийце Дансу… Он совершит новое убийство – тогда его не передадут в руки французской полиции, а будут судить в Бельгии: вместо того чтобы попасть на эшафот, он проведет в тюрьме остаток своих дней… К этой дилемме я и хотел его подвести, не отставая от него ни на шаг… Оружия у него не было… По тому, как вела себя его любовница во время танца, я понял, что благодаря сообщничеству старого приятеля они заполучили револьвер, который и находится в сумочке… Пока мы танцевали, агент вынул из сумочки заряженный револьвер и подложил туда револьвер с пустым барабаном… Потом последовал арест… Жеан д'Ульмон, доведенный до крайности, Жеан д'Ульмон, страшась за свою голову, предпочитает пожизненное заключение и стреляет. Теперь понимаете? Еще бы не понять! Очевидно, что второе преступление спасло бы жизнь убийце старого графа д'Ульмона. И саркастическая улыбка молодого человека, казалось, говорила: «Вот видите: до головы моей вам так и не добраться!» Но не тут то было! Навредить никому он так и не смог. А Мегрэ смог наконец закрыть это дело и задуматься о другом. |
