— Не много ли вы на себе берёте? — зло спросил эмир Хаджи. — Не забывайте, где вы находитесь. Нам ничего не стоит закрыть клетку и забыть о вашем существовании. Сколько вы сможете здесь продержаться?

— Очень хорошо, что вы напомнили о нашем интересном месте заключения, уважаемый эмир. У нас есть дополнительное требование — нужна жертва. Не какой-то надсмотрщик, что кормил нас помоями, не парочка служителей Света, якобы ответственных за наше пленение, а настоящая жертва. Высокородная. Та, что приняла решение о том, чтобы засунуть нас в эту Светом забытую клетку и держать здесь пять дней. Это много, уважаемый эмир. Непозволительно много. За всё нужно платить, в том числе и за свои ошибки. Насколько мне известно, у вас есть дочь. Сейчас ей, если мне не изменяет память, семнадцать лет. Даже если император подпишет эти документы, мы с места не сдвинемся, пока вы не поклянётесь в том, что ваша дочь станет наложницей эрцгерцога Валевского. Не женой. Супруга у моего великодушного наставника уже есть, а многожёнство в Заракской империи не практикуется. Наложницей, эмир Хаджи. Без права на наследование. Если вы думали увидеть в нас добрых и отзывчивых людей — вы глубоко заблуждались. Мы мстительны и будем бить в самое больное место, какое только есть. В следующий раз, когда вы решите прогнуть Кострищ, чтобы заполучить себе более выгодные условия, трижды подумаете, стоит ли это делать. Ваша дочь — основное условие того, что мой наставник остановит Волну. Сейчас можете идти, мы вас больше не задерживаем. Чем раньше вы подпишите документы, тем меньше калиманцев будет уничтожено вторгшимися тварями. И помните — соглашение на уничтожение разломов больше не действует. За них вам придётся заплатить гораздо больше, чем то, что вы предлагали.

Эмир Хаджи вышел из клетки молча. По его неуловимому движению вокруг нашей клетки вновь появилось несколько десятков арбалетчиков. Даже не поворачиваясь в нашу сторону, эмир отдал приказ, навсегда определивший судьбу Калиманской империи:

— Убить их!

Глава 17

— Это невозможно, — ошарашенно произнёс эмир Хаджи, когда отряд из пятнадцати арбалетчиков благополучно растянулся по полу. Мне даже не пришлось включать тёмную ауру — хватило обычного «Золотистого купола защиты», отразившего все болты обратно в моих противников. Те оказались просто не готовы к такому повороту событий и отправились на встречу к Свету, дабы спросить его о том, какого Скрона происходит в подвалах Твердыни.

Возник резонный вопрос — каким образом мне удалось активировать защиту, раз на мне висело так много стальных обручей? Ведь это были самые эффективные блокираторы магии нашего мира! Ответ прост. Ещё в магической академии я заметил за собой некоторую особенность — помутнения разума у меня начинались не до использования магии, а позже, буквально через три-четыре секунды после использования магии. Причём «Лечение», усиленное камнем поддержки «Блокиратор отражений», благополучно справлялось с последствиями стальных обручей. Меня можно было хоть в стальную бочку закатать, я всё равно мог воспользоваться магией без вреда для собственного здоровья. Чего, к слову, не сказать про Кималя Саренто. Тому пришлось воспользоваться лезвиями из вирмы, чтобы разрезать на себе блокираторы магии.

Когда раздался жуткий приказ, я активировал защитный купол и вплотную подошёл к прутьям клетки, выводя один из краёв купола наружу. Собственно, он всё и сделал — слаженный выстрел пятнадцати арбалетов не сумел пробить защиту тридцатого уровня, а камни поддержки «Отражение урона» и «Сопротивление стали» показали стрелкам, что сталь в этом мире не является панацеей от всех бед.

— Неужели уважаемый эмир Хаджи ещё не понял, с кем имеет дело? — Кималь Саренто встал рядом со мной.