|
Растительность сделалась зеленее. Дорога плавно изгибалась налево по склону, откуда открывался вид на несколько миль вперед. Перед ним, в отдалении, на еще более высоком месте, виднелись располагавшиеся среди предгорий миниатюрные деревни, напоминавшие те крошечные домики, которыми любят играть дети, а позади них возвышались потрясающе красивые горы, обозначенные на карте Декера как хребет Сангре де Кристо — Кровь Христова. Солнечный свет окрашивал домики золотом, отчего они казались волшебными. Декер не преминул отметить, что на номерных знаках автомобилей штата Нью-Мексико напечатаны слова «Земля очарования». Золотые домики, окруженные зелеными соснами, манили к себе, и Декер нисколько не сомневался в том, что это и есть то самое место, куда он направлялся.
К тому моменту, когда Декер плюхнулся на скамью возле газона на Пласа, бодрящий эффект от двух бокалов «Маргариты» успел сойти на нет. Он испытывал острое болезненное предчувствие и в который раз спросил себя, насколько велика сделанная им ошибка. На протяжении минувших двадцати лет, когда он был сначала военным, а потом оперативником разведки, его непрерывно опекали, ход его жизни был до мелочей определен другими людьми. Теперь он оказался предоставлен самому себе, и это его пугало. «Ты же хотел начать новую жизнь», — сказала какая-то его часть. «Но что я буду делать?» «Для начала хорошо будет обзавестись каким-нибудь жильем». «А что потом?» «Попытаться создать себя заново». Его очень раздражало то, что он никак не мог заставить замолчать свои профессиональные инстинкты — пересекая Пласа и направляясь к отелю, на вывеске которого красовалась надпись «Ла фонда», он выполнил все требовавшиеся процедуры по выявлению «хвоста». Старомодный, созданный несколько десятков лет назад под сильным влиянием испанского стиля вестибюль был выкрашен в успокоительно-теплые темные тона, но инстинкты отвлекали Декера, требуя, чтобы он отрешился от окружающей обстановки и сосредоточился на окружавших его людях. Получив комнату, он направился в гараж, где оставил машину, не забыв снова тщательно провериться по дороге. С этим нужно кончать, сказал он себе. Я больше не должен жить таким дурацким образом. Почти сразу же следом за ним под навес вошел немолодой мужчина с седоватой бородой, одетый в брюки хаки и мешковатый синий летний пуловер, под которым без труда можно было спрятать любое оружие. Декер остановился рядом со своим «Интрепидом», вынул из кармана ключи и приготовился воспользоваться ими как оружием. Лишь после того, как мужчина сел в «Рендж-Ровер» и, не задерживаясь, выехал со стоянки, он с облегчением перевел дух. С этим нужно кончать, еще раз сказал себе Декер. Совершив большое усилие, он заставил себя не совершать процедур проверки, пока перегонял машину на стоянку отеля «Ла фонда» и нес чемодан в номер. Потом он заставил себя сесть во время обеда за столик спиной к двери ресторана. Потом он решительно отправился на вечернюю прогулку по центру города, наугад выбирая наименее освещенные уголки. В небольшом, но густо заросшем деревьями парке, рядом с глубоким облицованным бетоном каналом, по которому, журча, бежала вода, из темноты возникла фигура. — Отдай бумажник. Декер не на шутку растерялся. — У меня пушка! Я сказал: отдай мне свой гребаный бумажник. Декер уставился на уличного мальчишку, которого лишь с трудом можно было различить в темноте. А потом все же не смог сдержаться. И рассмеялся. — Чего это, мать твою, тебя развеселило? — Ты хочешь меня ограбить? Ты, похоже, меня разыгрываешь. После всех тех усилий, которые я предпринял, чтобы перестать соблюдать осторожность! — Когда я всажу в тебя долбаную пулю, тебе уже не будет так весело! — Ладно, ладно, я это заслужил. |
