– Не надо так называть Ника. Тем более, что он отказался от дворянского титула, – нахмурилась Мелисса.

– Весьма неосмотрительно! – покачал головой Эйс.

Мелисса не выдержала и прыснула со смеху.

– Отстань от нее! – окликнул его Джек. – Лучше пошли выпьем!

Эйс хитро подмигнул Мелиссе и вошел в кабинет.

– Мелисса права, старик! – сказал Джек. – Видок у тебя помятый.

– Да, Джонни Дансер знает классных девчонок в Лондоне: в этом смысле он меня обогнал, негодник!

– В самом деле? Тогда не приводи его в этот дом, – встревожился Джек. – Как дела в Голливуде?

– Все слишком просто: уйма легких денег, масса доступных красоток. Это неинтересно, – посетовал Эйс. – Я заключил контракт на очередной сериал – «Загородный клуб». Отыграю в нем и на время «завяжу» с кино.

– Ради чего? – спросил Джек. – Есть свежие идеи?

– Вернусь в большой теннис. Соскучился по турнирам. И даже по дисциплине, старик! Ты мне не веришь?

– Разумеется, нет!

– Клянусь! Легкие развлечения надоедают, теряешь остроту ощущений. Вспомни, как ждали мы вечеринок после завершения выступлений! Это был настоящий праздник. А неповторимый азарт борьбы? Что может быть приятнее, чем вымотать сильного соперника? Как ревели трибуны Центрального корта, когда мы с тобой сражались в финале парного разряда! – Он мечтательно закатил глаза.

Джек кивнул. На мгновение он мысленно перенесся из уютного загородного дома в предместье Лондона на стадион в Нью-Йорке, изнывающий от жары, услышал рев болельщиков и ощутил запах хот-дога.

– Помню, как в самом начале своей карьеры я играл на «Флашинг Медоу» с Джимми Коннорсом, – продолжал предаваться воспоминаниям Эйс. – Он был кумиром болельщиков, так что стадион болел за него: двадцать тысяч глоток! Матч я проиграл, но вырвал у него один сет. Боже, какое я получил наслаждение! Не сравнить ни с какой любовной забавой. Налей-ка мне еще, пересохло в горле!

– Да, за это стоит выпить! – кивнул Джек, наполняя бокалы.

Откинувшись на спинку кресла, он пристально посмотрел на старого друга: тот выглядел таким усталым не только из-за бесконечных попоек и развлечений с девицами. Что-то грызло его, лишая душевного покоя.

– Какие еще у тебя проблемы?

– Так, пустяки. Но не стоит сбрасывать их со счетов. Ты помнишь репортера по фамилии Фланаган? Так вот, этот ублюдок никак не уймется. Он позвонил мне незадолго до моего отъезда из Лос-Анджелеса и сообщил потрясающую новость: оказывается, он собирается вместе с моей мамочкой писать обо мне книгу. Можешь себе представить, что эта выжившая из ума дуреха ему наплетет?

– Разве ей мало денег, полученных от тебя? – удивился Джек.

– Я пытался заткнуть ей рот пачками банкнот, но больше не дам ни цента! – вспыхнул Эйс. – Она никогда не отказывалась от материальной помощи мужчин, не отвергла подачек и этого щелкопера.

– Нельзя ли попытаться отговорить ее от этой затеи? Может, она соблазнится на большую сумму, чем предложил ей Фланаган? – спросил Джек, встревоженный услышанным.

– Я бы вынудил ее замолчать, если бы имел представление, как ее найти. – Эйс помрачнел. – Но я этого не знаю: Фланаган снял для нее квартиру.

– Ты, конечно, взбешен ее предательством, старина, но так ли уж она опасна? Тебе не привыкать к шумным скандалам в печати, всем известно, что ты вырос в трущобах и добился всего сам. И, пожалуй, ничего нового о твоем прошлом она поведать миру не сможет, только лишний раз выставит себя в неприглядном свете.