|
Через полтора часа все десять тысяч перешли к Смоку. — Банк сорван, — сказал крупье. — Ну что, хватит? — спросил Смок. Владельцы игорных домов переглянулись. Эти разъевшиеся продавцы счастья, вершители его законов, были побиты. Перед ними стоял человек, который был либо ближе знаком с этими законами, либо создал иные законы, высшие. — Больше мы не играем, — сказал Моран. — Ведь так, Бэрк? Большой Бэрк, владелец игорных столов в двух трактирах, кивнул головой. — Случилось невозможное, — сказал он. — У этого Смока есть система. Он разорит нас. Если мы хотим, чтобы наши столы работали по-прежнему, нам остается только сократить предельную ставку до доллара, до десяти центов, даже до цента. С такими ставками ему много не выиграть. Все взглянули на Смока. Он пожал плечами. — Тогда, джентльмены, я найду людей, которые по моим указаниям будут играть за всеми вашими столами. Я буду платить им по десяти долларов за четырехчасовую смену. — Видно, нам придется закрыть лавочку, — ответил Большой Бэрк. — Если только... — он переглянулся с товарищами, — если только вы не пожелаете с нами серьезно поговорить. Сколько вы хотите за вашу систему? — Тридцать тысяч долларов! — сказал Смок. — По три тысячи с каждого стола. Они пошептались и согласились. — И вы объясните нам вашу систему? — Конечно. — И обещаете никогда в Доусоне не играть в рулетку? — Нет, сэр, — твердо сказал Смок, — я обещаю только никогда больше не пользоваться этой системой. — Черт возьми! — воскликнул Моран. — Нет ли у вас еще и других систем? — Подождите! — вмешался Малыш. — Мне надо поговорить с моим компаньоном. Иди сюда, Смок. Смок пошел за Малышом в угол комнаты. Сотни любопытных глаз следили за ними. — Послушай, Смок, — хрипло зашептал Малыш. — Может, это не сон. А в таком случае ты продаешь свою систему страшно дешево. Ведь с ее помощью ты можешь весь мир ухватить за штаны. Речь идет о миллионах! Сдери с них! Сдери с них как следует! — А если это сон? — ласково спросил Смок. — Тогда, во имя сна и всего святого, сдери с них как можно больше. Какой толк видеть сны, если мы даже во сне не можем сделать выгодного дельца? — К счастью, это не сон, Малыш. — В таком случае я тебе никогда не прощу, если ты продашь систему за тридцать тысяч. — Ты бросишься мне на шею, когда я продам ее за тридцать тысяч. Это не сон, Малыш. Ровно через две минуты ты убедишься, что это был не сон. Я решил продать систему, потому что мне ничего другого не остается. Смок заявил владельцам столов, что он не меняет своего решения. Те передали ему расписки, на три тысячи каждая. — Потребуй, чтобы тебе заплатили наличными, — сказал Малыш. — Да, я хочу получить золотым песком, — сказал Смок. Владелец «Оленьего Рога» взял расписки, и Малыш получил золотой песок. — Теперь у меня нет ни малейшего желания проснуться, — сказал он, поднимая тяжелые мешки. — Этот сон стоит семьдесят тысяч. Нет, я не такой расточитель, чтобы раскрыть сейчас глаза, вылезть из-под одеяла и готовить завтрак. — Ну, рассказывайте вашу систему, — сказал Бэрк. — Мы вам заплатили и ждем ваших объяснений. Смок подошел к столу. |
