И, наконец, расположившись по кругу и развернув пушки в сторону города, подобно черным стальным призракам, в тумане стояли японские броненосцы. Да, японские. В этой войне они были нашими союзниками. Почему? Против кого? Признаюсь, я уже не помню этого, если я вообще когда-то это знал. Во всяком случае, их военные корабли находились здесь, словно закованные в льды мрачные чудища, они охраняли подступы к мертвенно-бледному континенту.

Да, это раздражало. Но одновременно восхищало. Эта таинственная земля в плену льдов именно из-за того, что она казалась столь запретной, пробуждала непреодолимое желание ступить на нее. Тем временем матросы свалили в кучу наши ящики прямо на палубе, морские пехотинцы прощались с нами. Они считали french greens своими друзьями и искренне сочувствовали нашей участи.

Им предстояло идти на юг, в теплые моря. Местом их остановок должны были стать райские уголки, где царили выпивка и дебоши, огромные притоны, легендарные места Дальнего Востока, имя которым Шанхай, Гонконг и Кантон. И, наконец, их ждали Филиппины, пляжи и девушки, прелести которых они нам воспевали.

Я не завидовал им. Правда, ни капли не завидовал. Попойки, игры (игра в покер на борту «Шермана», как и следовало ожидать, разорила меня в пух и прах), экзотические цветы и фрукты — всем этим я был уже пресыщен и утомлен. За излишества всегда приходится платить. И нравственное похмелье — далеко не самая ужасная расплата. Сейчас мне было необходимо прийти в себя, обрести новые силы в климате тяжелом, суровом и опасном. Владивосток давал нам такую возможность. Владивосток… Владивосток… По-русски: Властелин Востока. Так назвали город его создатели. Я узнал об этом в Оренбурге, когда учился в гимназии. Освоение Сибири… Началось оно с Ермака, разбойника с большой дороги во времена царствования Ивана Грозного. Растянулось на века, на расстояние в тысячи миль, потребовало перехода через гигантские реки, ледяные пустыни, непроходимые чащи лесов… и завершилось покорение на берегах Тихого океана, где и построили Владивосток — Властелин Востока. Вряд ли когда-нибудь столь страстное ожидание заканчивалось подобным разочарованием. И это Властелин Востока? Жалкий провинциальный городок в глухой местности… Грязный снег. Мрачные ветхие домишки. Ни одного проспекта или приличной улицы. А вдоль скорбных фасадов неторопливой поступью проходили патрули, при этом все солдаты были одеты в разную форму. Какой удар по моим мечтам! Какое падение в реальность!

Но сильное разочарование — эта заброшенность и неустроенность — открывало чудесную возможность окунуться в иную жизнь, отличную от той, что мы вели совсем еще недавно. И вновь с удвоенной силой на меня нахлынули детские воспоминания.

Не прошло и десяти лет, как я покинул Оренбург и Урал. Тамошние люди, как впрочем и здешние, зимой носили тулупы из овчины, валенки и меховые шапки. Здесь, как и там, сквозь ледяные узоры окон можно было увидеть дымящийся самовар, а из кабаков вываливались на улицу и падали в снежные сугробы такие же пьяницы — грудь нараспашку, несмотря на холод. Купола церквей, сани, упряжки — все было похоже. И если в Оренбурге ты бесконечно натыкался на татар или киргизов, сыновей степей Туркестана, то здесь, во Владивостоке, это были выходцы из тайги или тундры Полярного круга: буряты, якуты, самоеды. Не говоря уже о китайцах. Те же плоские лица и раскосые глаза.

Однако, когда мы добрались до места расположения французской миссии во Владивостоке, тогда все остальное было забыто и потеряло значение. Чтобы в это поверить, надо было увидеть все собственными глазами. Из-за нехватки места миссию разместили в музее этнологии, археологии и естественной истории . Вдали от Омска, месторасположения ставки, французским офицерам приходилось работать среди скелетов гигантских китов, чучел сибирских тигров — самых крупных в мире, стрел, сделанных из костей, и прочей утвари каменного века.