Размышляя над данными своих многочисленных исследований, Маурер делает интересный вывод о том, что сущностью интегративного поведения является способность внести в психологическую ситуацию будущее. Люди обладают способностью к интегративному обучению, чем радикально отличаются от животных, поскольку человек вносит в процесс обучения «детерминанту времени»: он способен оценить отдаленные последствия своего поведения и сравнить их с сиюминутными. Это обстоятельство делает поведение человека более гибким и свободным, в результате возникает также и ответственность. Маурер ссылается на выводы Гольдштейна, отмечавшего, что пациентам с повреждением коры головного мозга свойственна одна наиболее характерная черта — потеря способности «выходить за рамки непосредственного (сиюминутного) переживания», абстрагироваться, использовать элемент «возможного». Поведение таких пациентов становилось стереотипным и теряло гибкость. Поскольку именно кора головного мозга отличает человека от животного (с неврологической точки зрения), можно утверждать, что эти пациенты утрачивают возможности, которые свойственны только человеку.

Возможность выходить за рамки настоящего момента и учитывать отдаленные последствия поведения основывается на некоторых качествах, которые, по словам Маурера, «очень резко выделяют» человека из мира всех живых существ. Во-первых, это мышление или способность пользоваться символами. Мы общаемся с помощью символов. Думая, мы используем «эмоционально заряженные» символы и свои реакции на них. Другой особенностью человека является социальное, историческое развитие. Оценивая отдаленные последствия своего поведения, мы совершаем социальное действие, поскольку учитываем не только собственные ценности, но и ценности окружающих людей (если только возможно отличить первые от вторых).

Маурер подчеркивает исторический аспект человеческой природы. Он утверждает, что человек — это существо, которое «удерживает время». Он пишет:

«Способность вносить прошлое в настоящее, делать прошлое частью всех причинно-следственных связей, на основе которых живой организм действует или реагирует, — это суть человеческого «ума» и суть «личности».

Клинические психологи, как правило, не сомневались в значимости личного прошлого для человека (например, в том, что в жизни взрослого человека могут воплощаться переживания его детства). Но Маурер предложил психологам-практикам нечто новое, обратив внимание на способность человека «удерживать время». Другими словами, человек оценивает свое поведение с помощью символов, которые развивались на протяжении нескольких столетий в контексте его культуры, так что невозможно понять человека вне истории. Этот вывод привлек интерес Маурера к истории в целом, в частности, он захотел изучать этику и религию, которые представляли собой историческую попытку человека преодолеть сиюминутные последствия поведения с помощью универсальных ценностей, рассчитанных на долгое время.

Разрабатывая концепцию интегративного обучения, Маурер настаивает на разделении двух понятий: интегративное и приспособительное, и это разделение очень ценно. Любое поведение, которое усваивается в процессе обучения, является в каком-то смысле приспособительным. То же самое можно сказать и про неврозы или про защитные механизмы, которые помогают приспосабливаться к сложным ситуациям. «Невротичные» крысы в экспериментах Маурера перестали принимать пищу, а «антисоциальные» крысы набрасывались на пищу, несмотря на последующее наказание. И те, и другие «приспосабливались» к трудной ситуации. Но неврозы и механизмы защиты, подобные тем, что проявлялись в поведении подопытных крыс, не являются интегративными, то есть не готовят человека к обучению в будущем. Неврозы и защитное поведение не создают условий для последующего конструктивного развития личности.