На пути «малыша» остановился парень вдвое крупнее и запугивал того угрожающе-насмешливой улыбкой. Что у них там за терки, Дару волновало мало, однако, когда у ребенка с подноса взяли сок и вылили в тарелку с кашей, сработал какой-то интернатский инстинкт. Она даже не разъярилась. Спокойно отставила свой поднос на первый попавшийся столик, легко убрала с пути паренька, и вмазала кулаком по довольной роже мерзавца.

Тот не был отягощен трепетом перед женским полом, потому драка вышла достаточно жестокой. Как остальные успели столики раздвинуть, остается загадкой.

Однако долго кататься по холодному полу им не позволили. Откуда-то взялся дежурный офицер, рявкнул команду, и их живо растащили. У нее была ссадина на лбу и на подбородке, болела рука, да ребра справа, а вот парню повезло меньше — полуоторванный рукав открывал вид на кровавую рану на плече, а под глазом уже наливался фиолетом шикарный синяк.

— Морозова, наряд вне очереди, минус триста очков. Бероев, минус триста очков и ночь на гауптвахте. Разойтись!

Дару смутило, что в глазах парня не было ненависти и даже злости, смотрел с сожалением, словно на малолетку.

Лишь позже она узнала, и то случайно, что тот малыш был стукачом, и получил за дело. А противник с ней вовсе не дрался, а так — дурака валял, да защищался. Кто же знал, что он из девятой группы — «волкодавов».

С Бероевым она столкнулась сегодня утром, перед входом в тренажерный зал. Практически врезалась в него, потому что бежала, опаздывая на встречу с Тосей.

Не узнав, он осторожно придержал ее за плечи, предотвращая столкновение, и улыбка была хорошей, такой, которая, к сожалению, тут же уступила место презрительной гримасе.

— Была не права, осознала, раскаиваюсь, прошу прощения, готова загладить! — выпалила девушка скороговоркой.

У парня были очень удивленные глаза, но ответить он не пожелал, дернул плечом, отодвинул ее с дороги и пошел догонять своих. Ну и ладно. Ей-то что! Извинилась, как могла, а дальше уже его дело. Хочет быть обиженным и оскорбленным? На здоровье. Не ставит ее ни во что? Пожалуйста. А вот, что увольнительных не дали — это печально.

Руки ритмично водили зубной щеткой по швам антикварной кафельной плитки. Это не стоит считать проявлением садизма, просто оттереть грязь, въевшуюся в швы, можно было только таким способом. Тем не менее, поясница Дары и колени вопили об отдыхе и отмщении, а вот голова была совершенно свободной. Поэтому она преспокойно занималась раздумьями на тему «о фигне».

Например, о странных армейских традициях наказывать и поощрять за одно и то же одновременно. Девушка переместила центр тяжести на левое, возмущенно хрустнувшее, колено и, найдя на время более комфортную позу, предалась приятным воспоминаниям под монотонное шарканье.

Прапорщик Денисов, руководящий стрельбами, в то солнечное утро выглядел особенно самодовольным.

— Цель — вертолет. Дистанция — полтора километра. Ветер — а вот хрен вам, сами с поправками разберетесь! На упражнение выдается двадцать патронов. Задание считается выполненным при наличии пяти попаданий. На рубеж. Первый пошел!

Вот тут и порадуешься, что имеешь совсем не гвардейский рост и, соответственно, пребывание в общем строю ближе к хвосту дает лишнее время подумать. От задания явственно веяло подвохом, да что там веяло — разило. Об этом недвусмысленно сигнализировали хитрый прищур прапорщика, его же осанка, а особенно — кажущаяся простота задачи.

Перекошенные мордашки первых стрелявших подтвердили уже и так понятное. Страдалицы уже заранее за плечики держатся — невыполнение задания сулит много неприятных моментов, и среди них лишних сто патронов «отстрела».