— Картина будет отправлена обратно во Францию, — величественно объявил он. — Более того, я думаю, что все здесь собравшиеся должны запланировать на предстоящую весну совместное путешествие в Париж, чтобы присутствовать на церемонии возвращения этого портрета на его родину. Нора, ваши книги ведь очень популярны во Франции. Так что вы-то уж точно должны разделить со мной момент, когда я буду передавать шедевр кисти Кале французам.

 Нора посмотрела на своего мужа и спросила:

 — Как насчет того, чтобы провести апрель следующего года в Париже?

 — Меня бы это устроило.

 — Надеюсь, что вы и меня тоже приглашаете в это путешествие? — вступила в разговор Ида.

 — Я приглашаю всех, — повторил Луис.

 — Вам, наверное, и самой не верится, что две бесценные картины долгое время скрывались в вашем сарае? — спросил Тед Вимс у Джеральдин.

 Джеральдин потянулась к своему бокалу с шампанским, взяла его в руку и посмотрела на близнецов:

 — Я все же думаю, что не они, а вот эти два творения являются для меня по-настоящему бесценными…

 

 

 

 ЭПИЛОГ

 

 Офис Риган находился в старом здании на Голливудском бульваре. В здании с широкими, темными коридорами и черными, выложенными плитами полами. В таких зданиях, казалось, обитают души живших здесь в другую эпоху людей. Риган выбрала этот дом для своего офиса, чтобы ощутить дух истории, который источали старые стены. А еще важнее было то, что здесь совершенно не использовались лампы дневного света.

 Стоял солнечный день. Риган стремительно вошла в здание, поднялась на скрипучем лифте на свой четвертый этаж, откуда открывался вид на Голливудские холмы. Даже из небольшого окна ее кабинета вид был впечатляющим. Заворачивая за угол последнего коридора, Риган услышала звонок телефона на своем столе. Она быстро достала ключи из сумочки, открыла дверь, пробежала два шага до стола и взяла трубку.

 — Риган Рейли слушает.

 — Поздравляю тебя с Днем святого Валентина.

 — Привет, Кит, — улыбнулась Риган. Она опустилась во вращающееся кресло и откинулась на спинку. — Как дела?

 — Ну что ж… — начала Кит. — Пока я не получила ни цветов, ни конфет, ни открыток.

 — А кто должен был тебе все это прислать?

 — Да в общем-то никто. Но я подумала, что какая-нибудь заблудшая душа могла бы обо мне вспомнить. Не могу понять, почему Дервуд, например, мне так ни разу и не позвонил.

 — Ты же терпеть его не могла.

 — Это — сначала, а потом — наоборот.

 — Если тебе от этого станет легче, то могу сообщить, что я тоже пока ничего не получила.

 — Но между Лос-Анджелесом и Хартфордом разница во времени в три часа, так что у тебя еще есть надежда.

 — Кит, я только что вернулась после обеда в офис. Уже два часа дня. Если бы должна была что-то получить, то это бы уже произошло.

 Риган нагнулась и подняла с пола почту, которую почтальон как обычно сунул в отверстие во входной двери.

 — Единственная хорошая новость, — продолжала Кит, — заключается в том, что сегодня кончается время проклятого Бермудского треугольника и мы можем чувствовать себя в безопасности в течение следующих десяти месяцев. Риган? Риган? Ты слушаешь?

 Риган, которая тем временем просматривала поступившую корреспонденцию, надорвала один из конвертов и углубилась в чтение:

 — Гмм.