|
«Наверное, я был неправ, пригласив кое-кого из знакомых в дом вчера вечером», — подумал Ибен, после чего вдруг поскользнулся и упал. Но кто же мог предположить, что, отправляясь в город вчера вечером выпить пива и съесть бургер в «Красную луковицу» — знаменитый с давних времен шахтерский салун, где можно было удобно и интересно провести время, сидя у древней деревянной стойки, под старыми фотографиями, он вдруг столкнется нос к носу с Джаддом Шнальтом? Вот это было точно уж неожиданно! Более того, эта встреча могла стать источником действительно серьезной проблемы. Потому как никто в Аспене, за исключением Луиса, не знал, что Ибен сидел в тюрьме. В этом незнании Ибен и хотел оставить свой город.
Впрочем, беспокоиться ему не следовало совершенно. Когда Джадд увидел Ибена, по испуганным выражениям на обоих лицах было даже трудно предположить, кто из двоих больше запаниковал.
— Моя подружка отошла в туалет, — нервничая, сообщил Джадд.
— И сколько же она там еще будет? — как-то даже сочувственно поинтересовался Ибен.
— У женщин этого никак не поймешь. Она всегда жалуется, что у них там большие очереди.
— А я-то подумал, что ты имеешь в виду «сортир» в нашем понимании, — неловко рассмеялся Ибен и добавил, понизив голос: — Ну, я имею в виду исправительное заведение. — Он похлопал Джадда по плечу и сказал: — Мы всегда называли тебя «Господин Смазливчик».
— Да, точно! Ну, видишь ли, как ты то место ни называй, она-то ничего не ведает про то, что я бывал «в клетке». И я бы как раз хотел, чтобы она про это так никогда и не узнала.
Последнюю фразу Джадд произнес почти что угрожающим тоном, что немного покоробило Ибена.
— Это остается нашим с тобой маленьким секретом, — заверил знакомого Ибен. — Я, собственно, тоже пытаюсь жить честной жизнью. Мне попалась замечательная работа, о которой можно только мечтать, но я бы ее никогда не получил, если бы мои хозяева думали, что не могут мне доверять.
Рассказывая о своем теперешнем житье-бытье, Ибен думал, с такой ли готовностью поговорить о самом сокровенном встречаются представители прочих пяти миллионов существующих в природе разновидностей населения, когда вдруг сталкиваются друг с другом на жизненном пути. Конечно, жизнь была бы куда проще, если бы этих разновидностей вообще не существовало и всех интересовало бы одно, если бы все воодушевлялись одним интересом — интересом СБУП. «Слава Богу, уже пятница!» С другой стороны, конечно, быть в сообществе бывших заключенных — это не то же самое, что принадлежать к единой группе пациентов в кабинете коллективной терапии у какого-нибудь психолога. Но бывшие заключенные, как бы то ни было, были действительно объединены некоей общностью — общностью проблем, которых большинство окружающих просто не могли понять.
Ибен прекрасно сознавал, что новая возлюбленная Джадда могла плохо воспринять неожиданное известие о том, что тот побывал в тюрьме и ни разу ей об этом не рассказал. Кстати, попытался вспомнить Ибен, а за что это тогда Джадд сел в тюрьму? С трудом, но это ему удалось.
«Точно, вспомнил! — воскликнул про себя Ибен, наблюдая, как к ним подходит новая возлюбленная Джадда. — Он был вором — специалистом по произведениям искусства».
Джадд поставил свой стакан с пивом на стол.
— Разреши тебе представить. Это — Уиллин. Уиллин, поприветствуй, пожалуйста, Ибена. Мы с ним давние знакомые.
«Какая она симпатичненькая», — констатировал Ибен. Он протянул руку.
— Рад с вами познакомиться.
— Я тоже очень рада, — улыбнулась Уиллин, пожимая руку Ибена. |
