|
Тревис вздрогнул. Жениться на Бекке ради ранчо? Этот брак решил бы все их проблемы. Он выкупил бы «Серкл И» и оплатил бы лечение миссис Ларсон. Он заполучил бы и ранчо, и Бекку. – Похоже, бургеры готовы, – сказала Джой. – Ты можешь позвать Бекку и мальчиков? – Конечно, – задумчиво отозвался Тревис. Он должен попытаться поговорить с ней наедине, попробовать объясниться. Он вспомнил, что рано утром звонил Пруитт. Грузовичок Бекки уже в порядке, и они договорились утром сле-дующего дня ехать за ним в Глендейл. У Тревиса будет по меньшей мере час, чтобы по дороге обсудить с Беккой все интересующие его вопросы. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Четверг. Седьмой заезд. Тревис бросил быстрый взгляд на Бекку. Она лениво разглядывала в боковое стекло севе-ро-западные пригороды Лас-Вегаса. – Что это ты такая тихая сегодня? Она пожала плечами: – А как же иначе, если ты не даешь мне лечь спать раньше двух часов ночи, а в восемь уже поднимаешь в дорогу? – По-твоему, я один во всем виноват? Бекка вздохнула: – Конечно, ты не виноват, что мой грузовик сломался. Но ты виноват в том, что твой хит-роумный план занимает все мое свободное время. Скажи, он хотя бы сработал? Черил-Энн оста-вила тебя в покое? – Она меня избегает. – Зато меня норовит при каждом удобном случае испепелить ненавидящим взглядом. Вче-ра она даже ущипнула мою кобылу перед самым стартом! – Очень на нее похоже! Кстати, извини, что я не смог прийти к тебе перед выступлением. – Результат все равно оказался замечательным. Накануне Бекка выиграла шестой заезд. Несколько минут они ехали молча. – Нам пора поговорить, – сказал наконец Тревис. Она ответила ему сердитым взглядом: – О чем? – Почему ты ненавидишь ковбоев родео? Бекка отвернулась к боковому окну и пробормотала: – Я вовсе не ненавижу… – Ты сказала, что не выйдешь замуж за ковбоя. – Ни за что! – Вот я и хочу знать, почему. – Не твое дело. Тревис пожал плечами. Он и не сомневался, что их беседа начнется подобным образом. – Все, что касается моей девушки, касается и меня. – Я вовсе не твоя девушка! Мы же только притворились… – Все притворство улетучилось с первым же поцелуем. Бекка хмыкнула, но он видел, как она покраснела. – Если бы я знала, что ты устроишь мне такой допрос, то лучше бы поехала на автобусе! – Ладно, давай тогда поговорим о твоем прошлом. Куда вы с мамой переехали пятнадцать лет назад, когда ранчо пошло с молотка? Она бросила на него подозрительный взгляд, но, видимо, не нашла в вопросе никакой ло-вушки и ответила: – В Париж, в штате Техас. У мамы там был двоюродный брат, Джейк, который работал на ранчо. Мама была там кухаркой, пока не заболела. Это Джейк научил меня тренировать лоша-дей. Он умер восемь лет назад, и управляющий ранчо поручил его работу мне. – Ты привезла Какао с этого ранчо? – Да. Мать Какао умерла при родах, и дядя Джейк считал, что жеребенок не выживет, но я упросила его дать мне шанс выходить малышку. Я выкормила ее из бутылочки, представляешь? Теперь Какао ничем не отличается от других лошадей… – Какао просто великолепна. Я с трудом верю, что она начала выступать на родео только в прошлом году. – Это не совсем так. Я выступала на ней в Техасе и в Оклахоме, чтобы подзаработать денег. Управляющий не возражал, потому что мои победы всегда были хорошей рекламой для ранчо. – Ты ненавидишь вообще всех ковбоев или только ковбоев родео? Бекка опять отвернулась к окну и молчала целую минуту, прежде чем ответить: – Только ковбоев родео. |
