Сес нажал на газ, и они прибавили скорости.

Доктор Макмиллан высадилась у больницы, а Сес с Бертом возобновили свою привычную деятельность. Они не говорили ни слова, только проезжали улицу за улицей, подбирая по пути пассажиров и высматривая высокого усатого мужчину с кольцом-печаткой и огромным бриллиантом. Сес сменил Берта, затем Берт снова уселся за руль – так они ездили до трех часов ночи, а потом вернулись домой в Карлтон.

– Вот невезуха! – воскликнул Берт, ударяя ногой в проносящуюся мимо изгородь. – Невезуха!

Сес ничего не ответил, но для Сеса это было нормально.

Точа оселком свой топор,

Я побегу перед ним,

Источая приличные запахи

Герани или не нюханных им цветов.

И это его остановит.

– Вы же не торгуете белыми рабами, правда? – спросила Дороти, внезапно остановившись на Коллинс-стрит.

Джентльмен, шедший за ней следом, чуть не проглотил сигару.

Хихикнув, Фрина засунула руку в карман.

– Если ты и вправду так думаешь, возьми десять фунтов и отправляйся домой к матери, – предложила она.

Поиск белых рабов в «Пассаже» показался Фрине невероятно забавной идеей. Дороти не отрывала глаз от земли, и Фрина задалась вопросом, не ищет ли девушка золото, которым, по всеобщему убеждению, выложены улицы Мельбурна.

Немного спустя Дороти дотронулась до руки Фрины.

– На самом деле я так не думаю, – сказала она в своей простой, грубоватой манере. – Правда. Но об этом писали в «Женской собственности». Знаете, говорят, что работорговцы вербуют столько фабричных девушек…

– Неужели? Пойдем, Дороти, мы почти на месте.

– Пойдемте помедленнее, мисс, вы так бежите. Я уже выбилась из сил.

– Извини, пожалуйста, дорогуша, – пробормотала Фрина и, замедляя шаг, дотронулась до руки Дороти. – Мы скоро будем на месте, тут совсем недалеко – нужно добраться до вершины холма. Ты примешь ванну и, может, да, выпьешь коктейль и…

Фрина провела Дороти по ступенькам «Виндзора» мимо величественного швейцара, который и глазом не моргнул при виде жалкой, не по сезону одетой девушки. Он лишь отметил про себя, что аристократы и вправду большие оригиналы.

Фрина провела Дороти в ванную комнату и закрыла за ней дверь, наказав тщательно вымыть тело и волосы и обратив внимание девушки на средства, предназначенные для различных частей тела. Фрина оставила ее в полном замешательстве перед батареей склянок, мазей, коробочек и кусков мыла, выложенных на накрытом скатертью столике рядом с очень обнаженной нимфой из темно-серой бронзы. Фрина вздохнула. Разумеется, нимфа снова вызвала к жизни все скрытые подозрения Дороти. Однако всплески воды и клубы ароматного пара, выходившие из-под двери, доказывали, что сомнения девушки не распространялись на горячую воду и косметику Фрины. Об этом свидетельствовал запах средства «Коко для волос» (того самого, которым пользовалась датская королевская семья).

У Фрины было мало врожденных страхов, но вшей она боялась как огня. При одной лишь мысли о них ее кожа начинала зудеть. В ранней юности Фрины был один ужасный день, когда ее заставили ходить с провонявшим керосином полотенцем на голове, и теперь она делала все возможное, чтобы не испытать это снова. Фрина покопалась в своем четвертом чемодане и нашла простенькую ночную рубашку и халат оранжевого цвета, который ей совсем не шел, а затем села за список завтрашних визитов.

С утра ей нужно было оставить свои визитки примерно в двух десятках домов, и такая перспектива ее совсем не радовала.